Донские казаки: почему они «брезговали» жениться на русских и украинских крестьянках

Запрет на браки между представителями различных этнических или социальных групп характерен для многих культур. У казаков с древних времен тоже существовали определенные матримониальные ограничения. Например, они не женились на русских и украинских крестьянках. Данный запрет имел сразу несколько причин.

Бежали от крепостничества

Предки многих казаков были крепостными, сбежавшими от произвола помещиков на юг – в донские и кубанские степи. Обретя долгожданную свободу, эти люди всей душой и всем сердцем возненавидели социальный гнет, от которого страдало крестьянство. Не случайно казачий образ жизни называется вольницей.

Желая максимально дистанцироваться от тяжелого прошлого, новоявленные казаки не хотели больше иметь ничего общего с крепостными, которые не противились своему рабскому положению в социуме. Донцы, кубанцы, запорожцы, терцы и представители других войсковых объединений считали, что дети вчерашней холопки могут унаследовать от матери рабскую психологию. И царским властям легко удастся их закабалить.

Казаки даже отказывались признавать себя русскими, чтобы скрыть свое происхождение от беглых крепостных. К такому выводу волгоградский исследователь Виталий Гусев пришел, изучив архивные документы по генеалогии представителей вольницы. Историк дал интервью журналистке Ольге Поплавской, ее материал называется «Невыгодно было признавать корни. Почему казаки отрицали, что они русские» («АиФ», № 47 за 2018 г.).

Царские власти активно разыскивали беглых крепостных, ведь их массовая миграция на юг наносила серьезный ущерб помещикам. Таких людей считали преступниками. Пойманных пороли розгами и возвращали обратно – под власть барина.

Не хотели в кабалу

Разумеется, после обретения свободы человек вряд ли захочет снова оказаться в кабальной зависимости. А такая перспектива была вполне реальной для казака, если он женился на холопке, принадлежавшей барину.

Автор книги «Русское крестьянство в зеркале демографии» (Краснодар, 2011 г.), Вениамин Башлачев, написал, что брак с крепостным или крепостной автоматически лишал мужчину или женщину вольной жизни и превращал их будущих детей в холопов.

Барин полностью распоряжался жизнью своих крестьян, без его разрешения они не могли совершать имущественные сделки и заключать браки. Не говоря о том, что помещики часто продавали своих крепостных, разлучая родителей с детьми.

Проще взять в плен

Испытывая дефицит женщин, казаки стали жениться на представительницах народов, не знавших рабской зависимости. Турчанки, татарки, ногайки, калмычки, черкешенки, осетинки и другие горянки, захваченные во время грабительских набегов, часто становились спутницами жизни донцов, кубанцев и терцев. Таких женщин называли ясырками. Об этом, например, написал белый генерал Петр Краснов (1869-1947 гг.) в своем сочинении «Исторические очерки Дона», которое было опубликовано берлинским эмигрантским журналом «На казачьем посту» в 1943 и 1945 годах.

«Из Крыма везли красавиц крымских татарок, счастливое сочетание татарской, ногайской крови с кровью романской, итальянской тамошних Генуэзских колоний. С Кавказских гор приводили стройных горянок, черкешенок, осетинок, дагестанок и грузинок. С берегов Анатолии – гордых малоазийских турчанок-османок», – отметил П.Н. Краснов.

Так появился особый тип казака, который унаследовал некоторые восточные черты и бытовые привычки от своей матери или бабушки.

Многочисленные браки с ясырками объяснялись еще и тем, что захватить такую девушку в плен было гораздо проще и дешевле, чем выкупать из неволи крепостную или устраивать ей побег. К тому же, казаки могли обращаться с пленницами, как им заблагорассудится.

Опасались ассимиляции

Сохранение самобытного образа жизни, сформировавшегося в донских и кубанских степях, стало особенно актуальным для казаков, чтущих родную культуру, в XVIII веке, когда на юг устремился мощный миграционный поток из курских, воронежских, орловских, рязанских, тульских земель. Прибывающие уже не причисляли себя к представителям вольницы, большинство из них были крестьянами. Они не собирались становиться воинами, хотели лишь работать на плодородной южной земле.

Казакам не нравились такие мигранты, пришедшие на их исконные территории со своим уставом. Потомственные донцы и кубанцы опасались, что многочисленные русские просто ассимилируют их через смешанные браки. Поэтому старшее поколение запрещало местным юношам жениться на крестьянках.

Сотрудница Кабардино-Балкарского государственного университета Наталья Варивода описала процесс массовой миграции русских на юг в статье «Русская колонизация Центрального Предкавказья во второй половине XVIII – начале XX веков», которая вышла в «Вестнике Саратовского государственного социально-экономического университета» (№ 16 за 2007 г.). Исследовательница отметила, что царские власти были заинтересованы в притоке лояльного к ним населения на спорные земли, чтобы укрепить позиции России в этом непростом регионе. Так, императрица Екатерина II Алексеевна в 1782 году подписала Указ, разрешивший крестьянам заселяться на казачьих землях, хотя сам по себе миграционный процесс начался раньше.

Местные жители называли пришлых русских крестьян иногородними, относились к ним недружелюбно и надменно.

«Атаман Пятигорского отдела Попов в рапорте начальнику Терской области предлагал «очистить» станицы от иногородних» – сообщила Н.В. Варивода.

Казачки красивые

Нет никакой нужды искать жену на стороне, когда у себя красавиц полно. К XIX веку в донских и кубанских станицах уже давно не было дефицита женщин, да и грабительские набеги на земли соседей сошли на нет, уступив место ратной службе на благо Российской империи. И казаки стали осуждать тех, кто предпочел дочерей пришлых крестьян своим гордым девушкам.

К тому же, необыкновенную красоту, трудолюбие и силу характера местных женщин признавали все: от соседей до иностранных путешественников. Об этом сотрудница Самарского госуниверситета Елена Годовова написала в статье «»Им досталась воля да казачья доля»: образ казачки XIX века», которая опубликована в «Вестнике СГУ» (№ 8/2 за 2012 г.).

«В экстремальных условиях приграничной жизни выковался не только характер воина-казака, но и совершенно особый тип женщины-казачки. Казачки собирали урожай, пекли хлеб, делали заготовки на зиму, обшивали всю семью, растили детей, ткали, вязали, могли и хворобы лечить, и хату подправить», – отметила Е.В. Годовова.

Женившись на казачке, мужчина получал и страстную любовницу, и неутомимую труженицу, на плачах которой полностью лежала ответственность за дом и хозяйство.

Читайте наши статьи на Дзен