Поморы: почему этот народ не считает себя русским

До недавнего времени про народ, живущий на берегах Белого моря, даже не вспоминали. Но сейчас, на волне интереса к этнографии, о жизни поморов можно узнать больше. Удивительно, но многие представители этого народа вовсе не считают себя русскими. Почему?

Охотники севера

Официально поморы считаются субэтносом русского народа — то есть  компактно проживающим сообществом людей, которые отличаются особенностями своей культуры и осознают эти отличия. Тем не менее, не так давно возникла и другая точка зрения. На главной странице сайта общины поморов можно увидеть такой текст за подписью Павла Есипова, председателя Совета областной автономии поморов:

«Со временем, я стал задумываться над тем, что образ моих земляков несколько не вяжется с тем, что я привык понимать под русским народом. Поморы, к коим я себя отношу, на исторических фотографиях запечатлены в виде зверобоев, укутанных в совики и долгоухие шапки-цебаки, с гарпунами-кутилами в руке и шагающими в кожаных бахилах наперекор обжигающему ветру по ледяному насту. Что поделать, коль не колосится в наших краях рожь, в рубахе и летом не шибко разгуляешься, а в лаптях у нас только по дому ходили… Я знаю — чем жили и чем живут поморы, какие обряды справляли, какие песни пели, во что рядились. История народа русского для меня — это история всего государства российского. Многое из того, что преподавали мне в школе как историю русского народа, сильно разнилось с историей края Поморского. Ведь не было у нас ига татаро-монгольского, крепостного права поморы не знали, у нас был разработан свой «Поморский Судебник», в котором особое место уделялось «Статьям о бесчестии».

Может, это и есть те особенности культуры, которые позволяют поморам называться субэтносом русского народа? Однако Есипов так не считает:

«На вопрос «Почему я не считаю себя русским?» обычно отвечаю: «Я россиянин. Но мой народ называл себя поморами и, у меня нет оснований предавать предков и отказываться от привычного самоназвания моего народа. И в России, и за рубежом, услышав, что я помор знающие историю люди начинают одобрительно кивать головой. Значит нужно гордиться своими корнями».

И русские, и нет

Карельский писатель, историк Константин Васильевич Гнетнев, давно занимающийся историей поморов, считает, что включение поморов в список малочисленных народов России может может только разобщить и рассорить людей. «Я езжу по Карельскому и Поморскому берегам Белого моря (чаще по Поморскому) почти 40 лет и ни разу (ни одного разу!) не слыхал даже нотки сомнения в поморской русскости, — поясняет писатель. Они были русскими, когда ходили торговать с норвегами, строили и осваивали торговые пути в Мангазею, сотрудничали с другими представителями Северной Европы при освоении Приарктических территорий и во все другие периоды истории. История эта очень богата. И всегда поморы были русскими. Русские они и сегодня».

Писатель, к.и.н., доцент Северного (Арктического) федерального университета имени М.В. Ломоносова, главный редактор историко-краеведческого альманаха «Соловецкое море» Матонин Василий Николаевич также настаивает на том, что поморы – это часть русского народа:

Можно ли назвать старообрядцев «малым народом»? Или казаков? В Соловецком монастыре казаками именовали вольнонаемных работников. В Койде и Долгощелье есть «мезенские поморы», возле Колы были «кольские поморы», в Кушереке, Ворзогорах, Унежме, Малошуйке – «онежские поморы». В них много похожего, но есть и существенные различия. В их речи до недавнего времени были очевидны диалектные особенности. И это все «малые народы»? Для самоопределения человека важнейшее значение имеет его вера, а не национальная принадлежность. Поморы были православными, а значит – русскими. Когда во время всероссийской переписи часть северян определяла национальную принадлежность словом помор, это косвенным образом указывало на осознание ими своей не национальной, а качественной принадлежности. Поморы создавали свою локальную культуру, но культуру именно православную. Поморам принадлежит неоспоримое первенство в освоении Арктики и Северного Морского пути восточнее Новой Земли. Еще в дохристианские времена на Востоке знали, что человек есть то, во что он верит. Поэтому поморы, по моему разумению, это маленькая часть большого русского народа.

При такой разнице взглядов на принадлежность поморов к большому или малому народам сразу встает вопрос: нет ли опасности сепартизма? Гнетнев отвечает: «Если ничего не делать, пустив Поморье и дальше по воле волн, то есть. В Архангельской области поморское движение уже заметно и набирает силу. В Карелии его почти нет. Про Мурманскую область не скажу, не знаю. Но если постараться, то «поморский сепаратизм» можно разогреть. Власти в центре и на местах уже создали для этого хорошую возможность».

Однако писатель видит предпосылки к такому разобщению народов не столько в разнице культур, сколько в экономических и политических проблемах страны: «Сегодня поморы брошены. Несколько лет назад Институт экономики Карельского научного центра РАН проводил исследования и сделал совершенно однозначный вывод: современные поморы вернулись к натуральному хозяйству и уже ничего от государства не ждут… Вот в чём корень вопроса, а не в перечне коренных народов РФ. К сожалению, пребывая в таком положении, поморы становятся лёгкой добычей для разного рода политических игр. Обычные жители поморских сёл и деревень в этом «перечне…» видят некий спасательный круг, но это обман, это только «блазнит», кажется, по-поморски».

Про экономические проблемы говорит и Матонин: «Деревня умирает, и не только на Поморском берегу Белого моря или в низовьях Мезени. Люди, которые веками, промышляли рыбу для своих нужд, вынуждены по московским ценам покупать лицензии на свои ничтожно маленькие пенсии, пособия по безработице, случайные заработки. Разве это справедливо!? А назовись мы «малым народом», государство даст копейку и разрешит рыбу ловить»

Читайте наши статьи на Дзен