«Глупый француз»
Госдума сегодня приняла законопроект о предоставлении органам ФМС возможности запрещать работодателям привлекать на работу высококвалифицированных специалистов из-за рубежа, если они до этого обманули экспатов, не выполнив условия трудового договора или гражданско-правового договора на выполнение работ. Вот, кого это коснется. По данным, которые год назад в одном докладе собрали хорошие социологи из НИУ ВШЭ, в России работают или, пусть, работали на тот момент: 46 000 иностранцев на постах руководителей предприятий, организаций и их структурных подразделений, около 20 000 тысяч специалистов высшего уровня квалификации и 21 000 тысяча работников среднего уровня квалификации. И все эти люди не устают удивляться тому, как работает русский человек.
Фрагменты интервью экспатов взяты из доклада доцента НИУ ВШЭ, к.э.н., В. В. Карачаровского и старшего преподавателя того же ВУЗа, кандидата социологических наук Г.А. Ястребова «Иностранные профессионалы (экспаты) в России – агенты влияния или субъект модернизации?»
Один наивный менеджер отдела исследований и разработок в компании, торгующей ширпотребом, считает, что он работает в России вот почему: «Западные компании хотят распространить свое влияние, вот почему они посылают их. Они хотят оказывать влияние на местные филиалы, прививая западный тип сознания. Цель состоит в том, чтобы создать условия, при которых будущие лидеры будут уже из числа русских». Конечно, будущие лидеры будут из числа русских, только едва ли им привьется западный тип сознания. Пока иностранцы только реагируют как собаки Павлова на разные особенности русской трудовой культуры – как и 20 лет назад, как и 100 лет назад, как и 300 лет назад…
Безразличие к средней области культуры
Иностранцы сетуют, что наши сотрудники не хотят ощущать себя частью корпорации и не поддаются на коучинг. Проявляют крайнюю степень резистентности к навязыванию корпоративных ценностей посредством коучинга, ни в какую не хотят дела компании считать своими. Тогда как русский философ Николай Онуфриевич Лосский им еще сто лет назад говорил вместе с Бердяевым в книге «Русский народ: Богоносец или хам»: «…материальная культура стоит в России на низком уровне развития. Русский народ до сих пор не овладел грандиозной территорией своего государства, как это сделали, например, американцы в Соединенных Штатах… Извинением этого недостатка могут служить большие трудности овладения природой в стране с таким климатом, как в значительной части России, где, например, в Сибири огромные пространства малопригодны для культуры вследствие вечной мерзлоты… Бедность есть в значительной степени следствие малого интереса русского народа к материальной культуре». Средняя область культуры – это как раз повседневность, быт, отношение к труду…
Лосский, Бердяев: «Ответом на этот вопрос может служить рассказ Глеба Успенского в очерке «Общий взгляд на крестьянскую жизнь» (в серии рассказов «Крестьянин и крестьянский труд»). Успенский жил летом в Новгородской губернии в деревне, главным доходом которой была продажа сена с их лугов. Летом вывезти сено в город было невозможно, потому что дорога пролегала через болото и по ней нельзя было провезти тяжелый воз с сеном. Кулаки, пользуясь нуждой крестьян, скупали у них сено по пять-десять копеек за пуд и потом продавали его по тридцать копеек и более. Болото тянулось на протяжении одной четверти версты. Двадцать шесть дворов, из которых состояла деревня, могли бы засыпать болото на дороге, потратив на эту работу два воскресенья. Крестьянин Ермолаич, которому Успенский говорил о том, как легко жители деревни могли бы улучшить свое положение, исправив дорогу, ответил на это: «Захотели вы с нашим народом! Нешто наш народ присогласишь?»
Этика праздности
Вот, глупый американец сетует: «В порядке вещей, что работники в России опаздывают на работу и уходят с работы раньше, чем положено. Люди уходят в отпуск на 4 недели, тогда как люди в США не ушли бы в отпуск вообще. Русские гораздо более расслабленно относятся к работе». А он просто не понимает, что у русских существует этика праздности, так как зона рискованного земледелия не позволяла ценить время как деньги. Время – это вообще по сути ничто, если, например, дождь зарядит или все градом побьет.
Исторический социолог Борис Николаевич Миронов в связи с этим отмечает: «российский народ вплоть до 1917 г жил по принципам традиционной трудовой этики или по христианским заповедям, т. е. не превращал трудолюбие, деньги и время в фетиши, которым следует поклоняться. Время — не деньги, был он уверен, время — праздник» По его словам, традиционная крестьянская трудовая этика обуславливалась более общим контекстом православной ментальности. Трудовая этика рабочих была похожей и главное «состояло не в том, что он в принципе не мог интенсивно работать, а в том, что работать в полную меру своих сил он считал необходимым не каждый день, а лишь в экстраординарных ситуациях».
Перекладывание
«Я однажды задал вопрос одному из своих менеджеров, и он был занят и переслал его другому коллеге: Олег ответит. А Олег также переслал этот вопрос дальше Игорю, а тот еще кому-то, в итоге на мой вопрос так никто и не ответил. Я был очень недоволен этим», — говорит недовольный владелец российской транспортной компании из США.
Опять же, глупый американец не понимает, что на тупые вопросы отвечать нельзя, исходя из этики, порожденной духом мессианства. «Воля и мышление русского народа не дисциплинированы; характер русского человека обыкновенно не имеет строго выработанного содержания и формы. Легра в книге L’ame russe отмечает часто встречающуюся у русских людей смену чувств и интересов. Поэтому, замечает он, русские, дав обещание, часто не выполняют его». (Бердяев, Лосский, «Русский народ: Богоносец или хам»).
Современный исследователь с ашкеназской фамилией Светлана Лурье замечает: «Очень важно еще и то, что любая культурная черта проявляется только в контексте своей культуры, а вынутая из нее оказывается не более, чем абстракцией. Например, принято считать, будто немцы любят порядок, а русские нет. Мы полагаем, такое утверждение нельзя доказать эмпирически, а исследование показало бы, что в одних и тех же социальных слоях и у немцев, и у русских любовь к порядку примерно одинаковая. Вопрос в том, какие сферы жизни народ упорядочивает, а какие нет. Так, один русский публицист описывает ужасную беспорядочность нумерации домов и квартир в Берлине (в частности, на Клайнштрассе) еще в середине нашего века, тогда как нумерация домов и квартир в Санкт-Петербурге (Ленинграде) давно уже была почти безукоризненной».
Авральный режим работы
«Некоторые из них (русских работников – прим. авторов) могут работать долгие, долгие часы. Мы тоже работаем долго, но не настолько. Некоторые (русские – прим. авторов) задерживаются на работе до 12-ти часов ночи. Но я не вижу в этом необходимости! Кроме того, я просто-напросто ценю границу между работой и личной жизнью» (США, редактор отдела исследований в российском банке).
Ключевский: «Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда на короткое время; но нигде в Европе, кажется, не найдем такой непривычки к ровному, умеренному, постоянному труду, как в той же Великороссии». Павлов: «…У нас рекомендующими чертами являются не сосредоточенность, а натиск, быстрота, налет. Это, очевидно, мы и считаем признаком талантливости, кропотливость и усидчивость для нас плохо вяжется с представлением о даровитости».
Эти подходы называют еще натуралистическим детерминизмом (от него было пытались отмахнуться, но не выходит все еще): это о том, что история русской культуры складывалась под влиянием природно-географических факторов, к следствиям которых относят слабость специализированной, профессиональной культуры при необходимости элементарного обеспечения условий выживания; общинность жизни и коллективистские ценности — также как условие выживания; авральность труда; русский «авось»; интуитивизм и фатализм; недостаток личной инициативы и т.п.
Ты – начальник, я – дурак
«Одна из черт, которую я здесь отметила у людей, это то, что они воспринимают то, что им говорят, как непререкаемый факт. Они не спорят, не “бросают вызов” в ответ, культура в России не предполагает такой черты как “подвергать сомнению” слова начальника», — удивляется американский менеджер отдела исследований и разработок FMCG-компании.
Тут две составляющие у этого свойства. Во-первых, если ты начальник, то и отвечай за эту бессмысленную ерунду сам, а мы сделаем, как ты хочешь. Во-вторых, ни от тебя, ни от нас ничего не зависит, так что мели, Емеля, твоя неделя. Эти объяснения подтверждает и один глупый француз: «Когда вы вежливо просите русских, это часто не работает, приходится просить дважды и, возможно, даже накричать на другого менеджера… И ведь люди не оскорбляются, они принимают это как само собой разумеющееся и начинают делать то, что нужно».
Читайте наши статьи на Дзен
