Роман с императрицей: как он спас Пушкина от ссылки в Сибирь

О любвеобильности Пушкина ходят легенды. Историки до сих пор спорят, сколько же именно женщин было в жизни великого русского поэта. Подсчет осложняется еще и тем фактом, что часть своей любовной лирики Пушкин посвятил «безымянным» возлюбленным, а может быть, возлюбленной. Например, исследователь Ольга Зуева в книге «История Пушкина» высказывает интересную гипотезу о тайной любви поэта к императрице Елизавете Алексеевне – супруге Александра I.

Елисавету втайне пел

Кажется, что эта мысль лежит на поверхности. Взять хотя бы стихотворение, озаглавленное в советских изданиях «К Н.Я. Плюсковой». Вот строки из него:

Но, признаюсь, под Геликоном,

Где Кастилийский ток шумел,

Я, вдохновенный Аполлоном,

Елисавету втайне пел.

О том какая Елисавета имеется в виду, догадаться нетрудно. Ведь Наталья Яковлевна Плюскова была фрейлиной императрицы, а само произведение родилось в ответ на вызов поэту «написать стихи в честь Ея императорского Величества Государыни Императрицы Елизаветы Алексеевны».

Но и до этого стихотворения, датированного 1818 годом, в лицейской лирике поэта мелькали фразы, которые наводят на определенные мысли. Например, строки из произведения 1816 года («Одну тебя в неверном вижу сне…»; «Везде со мною образ твой, / Везде со мною призрак милый…»). Напомним, что лето 1816-го Императрица провела в Царском селе, где Пушкин, видел ее не раз, о чем и упоминал в своем дневнике. А годом позже – в 1817 году – поэт оставил в дневнике такую запись:

Я знал любовь, но я не знал надежды,

Страдал один, в безмолвии любил…

Дневник и рисунки на полях

Эксперт по рисункам Пушкина Любовь Краваль обратила внимание на одну особенность, присущую некоторым записям 1815-1816 гг.: в них встречается вензель в виде буквы «е», вписанный в «а» в слове «она». Уж очень похоже на «ЕА» — «Елизавета Алексеевна», чтобы быть простым совпадением. Кроме того, профиль императрицы легко узнается в набросках, оставленных поэтом на полях черновика «Руслана и Людмилы». Ну а в бумагах самой императрицы удалось обнаружить несколько стихотворных поздравительных посланий, подписанных сочетанием цифр. Что оно означает, неизвестно, но такое же сочетание найдено в пушкинских дневниках.

Кому на самом деле посвящено «Чудное мгновенье»

Основываясь на воспоминаниях Анны Керн, Ольга Зуева предполагает, что стихотворение про чудное мгновенье также было посвящено Елизавете Алексеевне. Листок с этим поэтическим произведением был вложен в рукопись, содержащую отрывки из «Евгения Онегина». Пушкин подготовил несколько экземпляров рукописи с отдельными главами романа: один — в подарок Императрице, останавливавшейся в Михайловском, другой — для Анны Керн, гостившей тогда у поэта. По-видимому, при вручении Александр Сергеевич перепутал экземпляры. И когда Керн обнаружила в своем варианте «чудное» стихотворение, она насмешливо спросила, не ей ли оно предназначается, на что Пушкин не ответил, а зло и грубо вырвал листок из руки дамы.

Два любовных треугольника поэта

Не секрет, что поэт состоял в литературном сообществе «Зеленая лампа», члены которого довольно нелицеприятно высказывались об императоре Александре I. Да и сам Пушкин написал немало эпиграмм, высмеивавших главу государства за его нерешимость начать реформы и отменить такой анахронизм, как крепостничество.

Неприязнь была взаимной, и в 1820 году перед Александром Сергеевичем явственно замаячила нерадостная перспектива ссылки на Соловки, а то и того дальше – в Сибирь. По свидетельству Николая Карамзина, состоявшего в дружеских отношениях с Императрицей, он с Петром Чаадаевым неоднократно обращался к Елизавете Алексеевне с просьбой помиловать молодого поэта. Императрица очень ценила творчество Пушкина, но влияние на супруга имела слабое. Впрочем, в конце концов суровое наказание было заменено более мягким – ссылкой в Бессарабию. И, как считали многие современники, случилось это не без участия Елизаветы Алексеевны…

Читайте наши статьи на Дзен