Тайное послание в алфавите и другие загадки древнерусского языка

Русский язык — один из самых сложных. И это связано не только с лексикой и синтаксисом, но и с его историей. Даже для нас, носителей языка, до сих пор многое в родном языке неясно и загадочно.

Послание

Лингвисты не раз отмечали акрофонический принцип построения древнерусского алфавита и даже видели в нем скрытое «послание к славянам». У каждой из букв кириллицы есть свое название, и если прочесть эти названия в порядке алфавита, получится: «Азъ буки веде. Глаголъ добро есте. Живите зело, земля, и, иже како люди, мыслите нашъ онъ покои. Рцы слово твердо – укъ фърътъ херъ. Цы, черве, шта ъра юсъ яти». Один из вариантов перевода этого текста таков: “Я знаю буквы: письмо это достояние. Трудитесь усердно, земляне, как подобает разумным людям – постигайте мироздание! Несите слово убеждённо: знание – дар Божий! Дерзайте, вникайте, чтобы сущего свет постичь!».

Какой язык ближе к славянскому «предку»?

Между патриотически настроенными жителями славянских стран давно идут споры: какой язык все же ближе к исконно славянскому? Откуда вообще пошли различия между говорами на территории Восточной Руси (т. е. нынешней центральной России), Южной (современной Украины) и Западной (ныне – Белоруссия)?

Дело в том, что в генезисе национальных языков этих стран участвовали разные элементы. На Руси, помимо славян, проживали финно-угорские племена, балты. Часто наведывались сюда кочевники из южных степей. Татаро-монгольские завоеватели не только грабили и разоряли Русь, но и оставили после себя немало языковых заимствований.

Шведы, немцы, поляки – европейские соседи, также обогащали русский язык новыми словами. То, что значительная часть нынешней Белоруссии исторически была под властью Польши, а Южная Русь постоянно подвергалась набегам кочевников, не могло не отразиться на местных языках. Как говорится, с кем поведешься.

Но не стоит слишком сильно расстраиваться. То, что наш язык сегодня так далек от своего прародителя – это не случайность и не результат масонского заговора, но результат кропотливой работы множества талантливых людей, которые создали русский литературный язык в том виде, в котором он существует сейчас. Если бы не вдохновленные ими реформы, не было бы у нас поэзии Пушкина, прозы Толстого, драматургии Чехова. Кто же создал тот язык, на котором мы говорим сегодня?

Первое «увольнение букв»

В XVIII веке к власти приходит Петр I. Он начинает преобразования во всех сферах жизни, не обходит вниманием и русский язык. Но его реформы касаются лишь внешней стороны, они не проникают в саму суть языка: его синтаксис, лексику, грамматику.

Петр I упрощает правописание, избавляясь от греческих букв пси, кси и омеги. Эти буквы не обозначали в русском языке никаких звуков и их потеря язык нисколько не обедняла. Петр попытался избавиться еще от ряда букв русского алфавита: «Земля», «Ижица», «Ферт», а также убрал надстрочные знаки, но под давлением духовенства эти буквы пришлось вернуть.

Алфавитная реформа облегчала жизнь не только школьникам петровской поры (букв-то приходилось учить меньше), но и типографиям, которым не надо было больше печатать лишние знаки, не произносившиеся при чтении.
Ломоносов об этом отозвался так: «При Петре Великом не одни бояре и боярыни, но и буквы сбросили с себя широкие шубы и нарядились в летние одежды».

Зачем была нужна реформа?

Настоящая реформа происходит силами писателей и поэтов XVIII века: Тредиаковского, Ломоносова, Карамзина. Они создают русский литературный язык и «закрепляют успех» своими произведениями. До того русский язык, из-за постоянных контактов с Западной Европой, пребывал в хаотическом состоянии.

Просторечные формы соседствовали в нем с книжными, заимствованиями из немецкого, французского, латыни употреблялись наряду с русскими аналогами.
Тредиаковский изменяет сам принцип русского стихосложения, перенимая и адаптируя европейскую силлабо-тоническую систему — основанную на регулярном чередовании ударных и неударных слогов.

Ломоносов все слова русского языка делит на три группы: к первой принадлежали редко употребляемые, особенно в разговорной речи, но понятные грамотным людям: «отверзаю», «взываю». Ко второй – слова, общие для русского и церковнославянского языка: «рука», «ныне», «почитаю». И к третьей группе он относил слова, аналогов которых нет в церковных книгах, то есть слова русские, не исконно славянские: «говорю», «ручей», «лишь».

Таким образом, Ломоносов выделяет три «штиля», каждый из которых употреблялся в определенных литературных жанрах: высокий штиль подходил для од и героических поэм, средним штилем писались драматические произведения, проза – в общем, все произведения, где нужно изобразить живую речь. Низкий штиль использовался в комедиях, сатире, эпиграммах.

Наконец, Карамзин обогащает русский язык неологизмами, он отказывается от церковнославянской лексики, синтаксис языка приближается в его произведениях к более «легкому» французскому. Именно Карамзину мы обязаны, например, появлением слов «влюбленность» или «тротуар».

Трудная буква «Ё»

Карамзин был одним из ярых «поклонников» буквы «ё», но он вовсе не был ее изобретателем. В 1783 году состоялось одно из первых заседаний Академии Русской словесности. Её учредителем была Екатерина Дашкова. Вместе с известнейшими литераторами своего времени: Державиным и Фонвизиным, княгиня обсуждала проект Славяно-российского словаря.

Для удобства Екатерина Романовна предложила заменить обозначение звука «io» на одну букву «ё». Нововведение было утверждено общим собранием академии, новаторскую идею Дашковой поддержал Державин, который стал использовать «ё» в своих произведениях. Именно он первым стал использовать новую букву в переписке, а также первым напечатал фамилию с «ё»: Потёмкинъ. В это же время Иван Дмитриев выпустил книгу «И мои безделки», отпечатав в ней все необходимые точки. И, наконец, широкое употребление она получила после того, как появилась в поэтическом сборнике Карамзина.

Были у новой буквы и противники. Министр просвещения Александр Шишков, как говорят, яростно пролистывал многочисленные тома своей библиотеки и собственноручно вымарывал две точки над буквой. Среди писателей тоже оказалось немало консерваторов. Марина Цветаева, например, принципиально писала через «о» слово «чорт», а Андрей Белый, по тем же соображениям, «жолтый».

В типографиях букву тоже недолюбливают, ведь из-за нее приходится расходовать лишнюю краску. В дореволюционных букварях её сослали в самый конец алфавита, в одну компанию с отмирающими «ижицей» и «фитой». А в наши дни её место – в самом углу клавиатуры. Но не везде к букве «ё» относятся с таким пренебрежением – в Ульяновске ей даже установлен памятник.

Тайна «Ижицы»

В знаменитом декрете Луначарского 1918 года об изменениях в русском языке нет упоминания о букве Ѵ («ижица»), которая была последней буквой в дореволюционном алфавите. К моменту реформы она встречалась крайне редко, и ее можно было найти в основном только в церковных текстах.

В гражданском же языке «ижица» фактически употреблялась только в слове «миро». В молчаливом отказе большевиков от «ижицы» многие увидели знамение: Советская власть как бы отказывалась от одного из семи таинств – миропомазания, через которое православному подаются дары Святого Духа, призванные укрепить его в духовной жизни.

Любопытно, что незадокументированное удаление «ижицы», последней буквы в алфавите, и официальная ликвидации предпоследней — «фиты» сделали заключительной алфавитной буквой – «я». Интеллигенция увидела в этом еще одну злонамеренность новых властей, которые намеренно пожертвовали двумя буквами, чтобы поставить в конец литеру, выражающую человеческую личность, индивидуальность.

Читайте наши статьи на Дзен