Восстание «боксёров»: как Благовещенск в 1900 году защищался от китайцев

В конце XIX века европейские страны навязали империи Цин ряд неравноправных договоров. Китайцы оказались под двойным гнетом со стороны маньчжурских феодалов и «белых варваров». Недовольство китайского простонародья, привыкшего почитать «мудрецов и духов», вызывало и присутствие христианских миссионеров. В 1898 году в Поднебесной вспыхнул мятеж, получивший название «восстание ихэтуаней» или «боксёрское восстание». Смута затронула и территорию российского Дальнего Востока. Летом 1900 года на военном положении оказались жители пограничного с Китаем Благовещенска.

Столкновение на Амуре

В глазах повстанцев царская Россия представляла собой одну из враждебных Китаю стран.
«Пусть трепещет от страха великая Франция, а англичане, американцы, немцы и русские навсегда утихомирятся», – говорилось в прокламации ихэтуаней.

На Дальнем Востоке России проживало много китайцев, поэтому восстание ихэтуаней, по словам синолога Александра Ларина, «взбудоражило и российскую часть приграничного населения, и китайскую общину».

В уязвимом положении оказался Благовещенск, расположенный на пограничном берегу Амура. В начале июля 1900 года на противоположной стороне реки появились хорошо вооружённые люди. У российских историков почти не вызывает сомнения, что это были не сами ихэтуани, а войска губернатора провинции Хэйлунцзян Шоу Шаня, выдававшие себя за бунтовщиков, чтобы нанести урон России.

1 июля китайцы обстреляли в акватории Амура корабли «Михаил» и «Селенга». Река оказалась закрыта для судоходства. На следующий день «боксёры» открыли огонь по городской набережной Благовещенска и по купающимся в реке русским солдатам. Шесть человек получили ранения, трое были убиты. В городе поднялась паника, «суета и возня».

За этим последовали случаи набегов на казачьи посты на российской территории и две попытки форсировать реку. В ответ русские военные строили укрепления и, в свою очередь, открывали огонь по китайской территории.

«Осаждённый» Благовещенск

Учитывая многочисленность китайцев, жители Дальнего Востока очень испугались их возможного вторжения. Причин для беспокойства добавляли заброшенные через границу ихэтуаньские прокламации, призывавшие сжечь Благовещенск. Ходили слухи, что китайцы готовят истребление славянского населения. По свидетельствам современников, многие семьи Благовещенска готовы были совершить коллективное самоубийство, лишь бы не попасть в руки врага. Часть населения покинула город.

Характерные записи о тех тревожных днях оставил преподаватель Благовещенской духовной семинарии Николай Голубцов. «Мы в осадном положении и в трепете», – писал он 3-4 июля.

По словам Голубцова, 3 июля китайцы не прекращали стрельбу целый день. Повторялись канонады и в следующие дни:
«Обычно они начинали пальбу утром, в часов 9, прекращали её к полудню, а потом возобновляли к 5 часам пополудни, вечером опять прекращали, стреляли иногда и ночью», – свидетельствовал житель Благовещенска.

Китайцы предпочитали стрелять из окопов, не целясь. Поэтому их обстрелы были малоэффективны. Снаряды редко попадали в постройки, а пули лишь оставляли выбоины на стенах домов близ реки. Примерно через неделю благовещенцы перестали обращать внимание на стрельбу. Улицы города вновь заполнили прохожие, магазины заработали в привычном режиме.
Так как штатных войск не хватало, жители Благовещенска объединялись в отряды самообороны. Получив ружья в городской управе, они дежурили на разных оборонительных участках.

К 14 июля в город были подтянуты первые подкрепления, доставлено оружие и боеприпасы. 16-17 июля в Благовещенск прибыли части Стретенского и Читинского полков, а также Забайкальского артдивизиона.

«Потопление китайцев»

Между тем угроза пожара обозначилась более явно, когда при обысках у благовещенских китайцев нашли паклю, смолу и керосин. Стремясь обезопасить горожан, русские власти действовали жёстко и не слишком обдуманно. С этим связан трагический инцидент, который на долгие годы осложнил русско-китайские отношения на Дальнем Востоке.

14 июля, после очередного обстрела со стороны ихэтуаней, ополченцы, руководимые благовещенским полицмейстером Леонидом Батаревичем, согнали городских китайцев в толпу. Их привели на берег Амура за семь верст от города, в район посёлка Верхне-Благовещенский. Тех китайцев, которые не поспевали за колонной, убивали топорами.

Прибыв на место, ополченцы стали загонять китайцев в воду шашками и нагайками, раздались выстрелы. По одной из версий, азиатов планировалось утопить, и с этой целью их нарочно связывали косами друг с другом. Впрочем, более вероятно, что китайцев просто заставили плыть на «свой» берег по мелководью. Лодок им не дали, чтобы они не достались повстанцам.

«Кто не хотел идти в реку, тех, правда, заставляли, но намеренно никого не топили, а топились сами иные китайцы от нежелания переправляться, видя, что их ждет на том берегу от соотечественников; эти же стреляли по подплывавшим к берегу, вероятно, в сердцах на то, что они не успели поджечь Благовещенск, так что спаслось всех китайцев, говорят, не более ста человек», – записал данную версию в дневнике святитель Николай Японский.

Жертвами акции стали от трёх до пяти тысяч китайцев. Жители города и окрестных селений восприняли «благовещенскую утопию» как «приглашение» к погрому оставшегося китайского населения. По официальным данным полиции, в восьми волостях Амурской области было найдено 444 трупа китайцев.

По мнению кандидата филологических наук Лидии Фетисовой, изгнание китайцев из Благовещенска разрушало миф об исключительной толерантности русских. По этой причине данное событие было вытеснено из коллективной памяти жителей Дальнего Востока.

Финал конфликта

Маньчжурское правительство пыталось образумить губернатора Шоу Шаня, чтобы тот не провоцировал Россию. Но в ответ на действия ихэтуаней войска Приамурского округа перешли границу с Китаем. 20 июля (2 августа) казаки заняли город Сахалян (Хэйхэ), и с тех пор обстрелы прекратились.

Лидия Фетисова, записавшая фольклорные свидетельства о тех днях, приводит религиозные объяснения победы русских. Местные китайцы рассказывали о видении «Светлой женщины» над Благовещенском. А православные благодарили за спасение города Албазинскую икону Божьей Матери «Слово плоть бысть», известную с XVII века. Казаки же продолжали очищать приграничные районы.

«Получено известие о взятии Айгуна, ниже Благовещенска, нашими войсками. Это очень важный успех, так как обеспечивает безопасное сообщение по Амуру», – записал в дневнике 23 июля (5 августа) император Николай II.

28 августа русские войска достигли столицы провинции Хэйлунцзян – Цицикара. Губернатор Шоу Шань совершил самоубийство. Продолжая движение в Маньчжурии, русские сражались против ихэтуаней и их пособников. 1 октября 1900 года царские солдаты взяли Мукден, а затем вместе с армиями других стран приняли участие в освобождении Пекина.

Читайте наши статьи на Дзен