Почему Высоцкий был крещен в армянской церкви

В апреле 1970 году Владимир Высоцкий вместе с другом Давидом Карапетяном отправился в Армению, чтобы между отдыхом и различного рода встречами, втайне от посторонних лиц, пройти обряд крещения в Армянской Апостольской церкви. Но почему же в качестве духовного пристанища Высоцкий предпочел армянский вариант христианства?

Осознанное решение

По мнению его первой жены, Людмилы Абрамовой, это было осознанное решение зрелого мужчины, стремившегося душой к Богу. Специально съездив в Ереван, вдали от Москвы Владимир спокойно исполнил задуманное, чтобы ни его отец – кадровый военный и ярый коммунист, ни партийный руководитель театра Юрий Любимый не только не могли повлиять на него, но и не узнали об этом факте. И хотя долго скрывать это событие не получилось, первой о своем крещении Высоцкий сообщил именно Людмиле, которая подарила ему свою семейную реликвию – доставшийся ей от прабабушки, сестры-милосердия, Георгиевский крест.

И хотя Владимира Семеновича нельзя было назвать воистину воцерковленным человеком, тем не менее он ощущал острую потребность в диалоге с Господом и постоянно носил нательный крестик. К слову, запечатленное на нескольких фотографиях на груди Высоцкого большое серебряное распятие он получил в дар от своего друга Михаила Шемякина. Оно было на Владимире и в день, когда гроб с телом артисты был выставлен на гражданскую панихиду, однако его отец из соображений безопасности снял с сына распятие и спрятал под саваном, откуда оно загадочным образом исчезло.

Мама Женя

Близкие актера и поэта допускают, что желание креститься в армянской церкви у Высоцкого возникло из-за его искренней любви ко второй жене отца – армянке Евгении Лихалатовой (Мартиросовой), которую он никогда не называл мачехой, а только «мамой Женей».

Именно она, воспитывавшая его с 7-летнего возраста как собственного сына, поддерживала творческие начинания Владимира и настояла, чтобы мальчик продолжил занятия в драматическом кружке, когда оба его родителя высказывали противоположное мнение.

Авария

Левон Блбулян, занимавшийся переводом творчества Высоцкого на армянский язык, полагает, что причиной крещения Владимира была ужасная авария, в которую тот вместе с Давидом Карапетяном попали в его единственный приезд в Армению. Чудом оставшись в живых и отделавшись несколькими царапинами, Владимир изъявил желание посетить церковь и принять важнейшее христианское таинство. В своей книге «Семь путешествий с Владимиром Высоцким» Карапетян описал, как поэт, пораженный красотой двух храмов, устроившихся на вершине врезающегося в озеро Севан утеса, попросил друзей отвезти его туда.

Оказавшись на месте, он обнаружил, что к храмовому комплексу Севанаванк ведет выдолбленная в скале длинная крутая лестница. Когда с целью помочь один из друзей захотел взять Владимира под локоть, тот отказался и сосредоточено сказал: «Я сам!». Преодолев без чьей либо помощи этот путь, Высоцкий, припав к стенам древнего храма, стал гладить его сырые стены, словно желая зарядить свою внутреннюю батарейку частичкой его многовековой энергии.

Армянское окружение

Свою лепту в намерение Высоцкого креститься в Армянской Апостольской церкви, скорее всего, внесли его друзья-армяне, которыми он был окружен с юношеских лет. Полтора года Владимир Семенович прожил в одних стенах вместе со своим старшим товарищем кинорежиссером Левоном Кочаряном, который записывал на личный катушечный магнитофон «Днепр-10» дебютные песни друга.

В свои 17 лет Высоцкий благодаря Кочаряну познакомился с такими интересными персонами, как Андрей Тарковский, Артур Макаров, Василий Шукшин, Эдмонд Кеосаян, Юлиан Семенов и Григорий Поженян, которые были завсегдатаями кочаряновской квартиры на Большом Каретном переулке. Этот адрес, впоследствии обессмерченный в знаменитой песне, стал важной частью биографии, искавшего свое место под солнцем Высоцкого. С Левоном Владимира связывала не только дружба, но и совместная работа: он снялся во всех картинах, на которых работал скоропостижно скончавшийся Кочарян. Другим рано ушедшим из жизни близким товарищем Высоцкого был прославленный пантомим Леонид Енгибаров, о коем он замечал: «Среди моих любимых артистов есть один, нежность к которому безгранична». Не последнюю роль в личностном становлении и формировании творческой стези Высоцкого сыграл кинорежиссер Сергей Параджанов, всегда умевший удивить сюрпризом и представить обычное в редком ракурсе.

Читайте наши статьи на Дзен