Где в современной России живут ногайцы
Ногайцы один из самых загадочных народ Северного Кавказа. Они появились семьсот лет назад от смешения кровей многих кочевых и оседлых племен, потому ногайцы – это и землепашцы, и ремесленники, и сказители, и, конечно же, воины. Наводили ужас они на величайшие империи прошлого от Персии до Литвы. Сейчас в России их можно встретить и в Астраханской области и Дагестане. Как они живут?
Бабушка Раиса
У бабушки Раисы мы оказались случайно – нам посоветовали ее как старейшину в селе Растопуловка Астраханской области. Ей 80 лет, недавно отметила юбилей, но, несмотря на преклонный возраст, она очень шустро передвигается по дому. Сбегала (буквально сбегала, а не сходила) на второй этаж и принесла сделанные своими руками коврики для сидения (цветные, сшитые из тканей, размером примерно 100х40 см), разложила их в гостиной, на них мы все и сидели.
«У нас традиция, если к нам приходит любой гость от мала до велика, мы принимаем от души и стелем такие коврики». И только одними этими ковриками в доме Раисы создается ногайская атмосфера. Потому что заходишь в дом и понимаешь, что ты не в обычном доме, а в колоритном, национальном и к тому же очень уютном.
Раиса одета в яркое платье в цветочек с желтыми, зелеными и красными тонами. Серьги у нее тоже необычные, не то что бы ногайские, скорее мусульманские: большие, круглые, в форме месяца. На голове красный платок, на шее – бусы, тоже красные. То есть в ее внешнем виде тоже чувствуется национальный колорит.
В свободное время она шьет: помимо ковриков, также скатерти, наволочки; хотя все это можно купить – аналогичные вещи привозятся из Казахстана. «Раньше таких вещей не было. Мы днем в колхозе работали, вечером зажигали лампу керосиновую и сидели, шили: покрывала, накидки на комод, на трельяж – все разное. У меня всё было. Но я их раздала, зачем мне? Завтра мне умирать». Плохо только, что она молодежь шитью не обучает – пропадет ведь все вслед за бабушкой.
В отличие от многих наших бабушек, Раиса живет не одна.
«У меня есть сноха, сын, внук, внучка». У ногайцев принято, что младший сын остается жить с родителями. У меня в семье четыре сестры, четыре брата, я последняя, девятая. И моя мама с отцом жили с моим младшим братом, которому достался родительский дом. У нас традиция такая».
Ногайский оптимизм
Родилась и провела детство Раиса в соседнем районе, отучилась там семь классов, а потом переехала в колхоз-миллионер «Ленинский путь», там «замуж вышла, работала, жила, расцвела, детей родила, всех вырастила. Пятеро их у меня, у каждого своя семья, из гнезда все улетели, вот осталась я с сыном».
Работу в колхозе Раиса вспоминает восторженно, говорит, что это ее призвание. Впрочем, в колхоз она пошла не по доброй воле, а по нужде. Хотела и дальше учиться, получить какую-то профессию, но не смогла – «жизнь такая трудная была, копейки лишней не было». Начала со знаменитого «бери больше – кидай дальше», но потом понравилось. «Мы же кормилицами были и после войны помогали в восстановлении страны. Брали в руки вилы, топоры, лопаты и так наравне со взрослыми работали». И потом, когда взрослыми стали, тоже много работали. «Бывало, ночью ни грамма не спали: от зари до зари в колхозе, ночью до двух часов стирка, приготовить надо, утром детей всех надо разбудить, накормить, причесать, бантиков навязать, отправить в школу и успеть в колхоз. Так и жили, всё терпели. Но ничего, обижаться не надо: страна расцвела, нужда исчезла, голод пропал».
Но нет у Раисы ни капли обиды ни на голодное детство, ни на тяжелую юность. Наоборот, в ней столько оптимизма, что им просто заряжаешься.
Самоидентификация
У Раисы четкая ногайская самоидентификация: «мы не русские, не татары, не казахи, мы национальные ногайцы. У нас свои обычаи, у нас и свадьба по-своему идет, и молитва по-своему, и похороны по-своему идут».
«Была война, разруха, нашу землю завоевали, нас уводили в плен, убивали, грабили. Оставшиеся в живых бежали, куда могли: одни туда поехали, другие сюда. Мы малый народ, нас везде понемногу. Но мы нацию гордо несем: мы ногайцы!»
Вот откуда это берется? Учитывая такую трагичную историю этого народа, учитывая то, что ногайцев в Астраханской области ничтожно мало, учитывая нелегкую жизнь самой Раисы, проведенную в работе и бесконечных заботах о семье, когда и подумать-то нет времени… Неужели все эти трудности скрепляют ногайцев? В ситуации, когда другие народы уже бы сдались и ассимилировались, у ногайцев все равно остается какой-то внутренний стержень. Совпадение ли, но символ этого народа, волк, – животное, не поддающееся дрессировке. Он умрет, но не даст себя покорить.
«Своя нация – это своя нация, ее не перепутать и не заменить ничем другим».
Раиса говорит по-русски с небольшим акцентом и ошибками, но это вовсе не от малограмотности. Во-первых, родной язык для Раисы – ногайский. Во-вторых, она, как и все другие дети ее села, ходила в татарскую школу.
В Астраханской области проживает три тюркских народа: казахи, татары и ногайцы – именно в таком порядке по численности населения, который не поменялся с начала 20 века. После возникновения СССР власти стали создавать национально-территориальные образования (автономные республики, автономные области и национальные округа) там, где было компактное проживание какого-либо народа. Если же компактного проживания не было, а были просто отдельные села с нетитульным населением, то начальное образование производилось не на русском, а на местном языке. Все бы ничего, но, ввиду малочисленности ногайцев, родства ногайского и татарского языков и численного превосходства татар, ногайцы Астраханской области были записаны татарами.
Таким образом, Раиса, как и все ногайцы области, стала считаться татаркой и училась в татарской школе на татарском языке. «До седьмого класса мы русский не знали вообще, только в седьмом перешли на русский. Поэтому интонации, ударения, окончания у меня не получаются, наверно».
Языковые особенности
В конце 80-х произошло ногайское возрождение в Астраханской области (об этом в другой истории), когда ногайцы осознали себя именно ногайцами, а не татарами. Но все же переписывание наций привело к необратимым последствиям для Раисы. Дело в том, что она пишет стихи – немножко так, для себя. Вряд ли эти стихи будут опубликованы, скорее всего, они уйдут вместе с ней. Но от этого трагедия, кажущаяся не такой значительной для постороннего человека, не теряет значимость для самой Раисы.
«Мы ногайцы, а учились по-татарски, и литературу учили по-татарски. Поэтому когда пишу стихи, явыражаю мысль на ногайском, но записываю на татарском».
Сейчас в Астраханской области ногайские дети в селах говорят друг с другом на русском языке, несмотря на то, что многие родители между собой общаются на ногайском. Это результат как государственной политики (ногайский язык в области преподается только как факультатив), так и влияния Интернета (сайты и приложения на русском, мультфильмы тоже на русском) и самой семьи (в некоторых семьях родители считают, что ногайский язык уже не нужен). Поэтому, даже если в семье говорят на ногайском языке, ребенок начинает говорить с родителями на русском.
Раиса философски рассуждает на эту тему. «В течение долгого периода родной язык не преподавался, мы как бы были оторваны от своего мира. Все учили русский язык, и сейчас на русском говорят и в школе, и в семье (поколение детей Раисы в отличие от нее самой училось в русских школах, а не в татарских). И так как наш язык долго не преподавался, то моим внуку и внучке на русском общаться легче».
Ногайская свадьба
Бабушка уверена, что молодежь с родным языком все равно справится, так как ногайцы придерживаются своих традиций. Раиса как раз готовилась к чьей-то свадьбе и рассказала, что такое свадьба по-ногайски. Интересных особенностей много.
Во-первых, размах – в среднем приходит 300 человек. Если посчитать всех родственников, друзей и соседей, то ничего удивительного в этой цифре нет. Это делается не от богатства – просто так принято, поэтому на свадьбу собирают всей большой семьей. Многие жалуются, что это дорого, накладно, но куда денешься, если так делали веками. Во-вторых, на свадьбу принято дарить много подарков. Раиса показала подарки, которые будет дарить их семья: это несколько больших корзин со всевозможными угощениями, алкоголем, бытовыми предметами, бельем, шитьем. В-третьих, на свадьбу зовут тамаду, и часто молодожены просят, чтобы свадьба велась на ногайском языке, с национальными песнями и танцами.
Вспомнила Раиса и свою молодость и рассказала, что раньше быть снохой означало непосильный труд. Сноха ухаживала за всеми в доме и делала всю домашнюю работу. «Пока свёкор и свекровь встают, нужно все почистить, побелить, помыть, приготовить. И вот молча, молча, мы их обслуживали. Работы было полно, с утра встаешь и пашешь, и пашешь, и ты как бы не человек, не считают тебя за человека. Сейчас, наоборот, изменилось: хотят, чтоб молодежь жила».
Чтобы понравиться родителям жениха, нужно молчать. Так и проверяли: приходили в гости к родителям невесты и наблюдали за ней. «Если будущая сноха молчит, значит, она вежливая, приятная, достойная. Ошибка у всех из-за лишних слов», – говорит Раиса. Если невеста нравилась родителям жениха, то ее приглашали в их дом, накрывали дастархан (скатерть для трапез, раньше использовался вместо стола) и говорили, что довольны ей. Это означало, что теперь невеста наконец-то может приветствовать, провожать, что-то говорить. Раиса сказала, что не разговаривала и со старшим братом мужа, «потому что язык без костей, вдруг неположенные слова выскочат от меня, и он обидится, скажет, что сноха неуважительно к нему относится. Меня за такие слова бить надо».
Символ рода
Особым элементом ногайской культуры является тамга – символа рода. Она похожа на рунический символ, который в жизненном укладе народа имел широкое применение: клеймение скота, обозначение земельных границ, нанесение на орудия труда, утварь, одежду. У каждого ногайского рода своя тамга. Раиса в этом плане – типичная ногайка. «Тамга – это принадлежность к роду. У каждого ногайца она есть. Когда я умру, мне на мою доску тамгу поставят – у каждого на кладбище ее выбивают».
Тамгой пользуется не только старшее поколение: молодежь наклеивает символы своих родов на мобильные телефоны, выставляет в социальных сетях. Изображение тамги может быть на магнитике, на украшениях, на стекле автомобиля. Я встречал тамгу во всех регионах проживания ногайцев, в городской и сельской местности. То есть тамга – это традиция всех ногайцев, неотъемлемая черта «ногайского мира».
Когда я спросил Раису, не боится ли она, что через какое-то время из-за быстро меняющегося мира ногайская культура исчезнет, она ответила: «Дети с рождения видят уважение к старшим, как у нас приветливо принимают и провожают гостей, они знают все наши традиции, они растут на этом, поэтому я не считаю, что это прервется».
Впрочем, потом она сказала: «Мы не знали, что придет такое время, что будут спрашивать о традициях, об обычаях. Отцы и матери наши все знали ведь. Мы молодые были, цветасто одевались, сегодня танцы, завтра кино. И вот всё прошло. Мы тогда только ценим историю, когда родители уходят, а когда настоящее время, нам и в голову это не приходит. Мы не задаемся вопросом, пригодится ли это завтра. О ногайцах мой отец столько песен знал, столько пословиц, а я молодая была, мне это не нужно было. Тра-ля-ля, и вся жизнь прошла. А теперь спросить-то некого. Сколько уже ушло: родители мои, родственники пожилые. Теперь сидишь, каешься. Эх, какая я… какая дура была».
Читайте наши статьи на Дзен