Россия без Колы
Мы решили использовать радикальный метод, чтобы привлечь внимание к тому, что величие России создают все ее регионы, при этом пропорциональность при распределении тут невозможна: представить, что было бы, если б регион России оказался независимым или даже зависимым от другой страны.
Живые примеры
В истории России были примеры, когда мы не только «приращивали» земли, укрепляя державу, но и, как говорится, «в лёгкую» отказывались от огромных территорий. Государственные деятели разбазаривавшие «кемские волости» не переводились, как до революции, так и после.
Самый известный пример – Аляска. Недальновидность царского правительства привела не только к тому, что мы потеряли золотые и нефтяные месторождения этого края. Ясно, что геополитическое влияние США в 20-веке было бы куда меньшим, если бы Россия твёрдо стояла на Североамериканском континенте.
Менее известна история со Шпицбергеном. Или – по-русски Грумантом. Этот архипелаг русские поморы «по ошибке» открыли, отправившись на поиски сказочно богатой рыбой и морским зверем Гренландии. Долгое время он не имел официальной принадлежности. В начале 20-го века всё шло к тому, чтобы закрепить острова за Российской империей. Но советское правительство в числе прочих территориальных уступок подарило их Норвегии. Последствия той «щедрости» наши рыбаки, вынужденные ловить в прилегающих к архипелагу водах по норвежским правилам, расхлёбывают до сих пор.
История пренебрежения
Кольский полуостров вполне мог разделить судьбу упомянутых территорий. История этой северной окраины России – наглядный пример, как небрежно порой относились российские чиновники к тому, что осваивалось усилиями народа.
Константин Паустовский в своём очерке «Мурманск» приводит историю челобитной архангельских купцов, которые собирались создать на Мурмане «Полярную компанию» для боя морских зверей и лова рыбы.
«Купцы писали о Гольфштреме, омывающем скалы мурманского берега. – Читаем у Паустовского. – Они «позволяли себе мыслить, что означенное тёплое течение привлекает в наши северные воды богатые стаи трески, палтуса, зубатки, окуня и другой промысловой рыбы».
Из Санкт-Петербурга пришёл уникальный в своей невежественности ответ: «Никакого Гольфштрема там нет и быть не может».
Примерно в это же время в 1826 году состоялась демаркация российско-норвежской границы на Кольском полуострове. Если точнее – российско-шведской, так как Норвегия тогда была шведским владением.
Полковник Галямин, первый раз в жизни оказался на Кольском полуострове. Однако он был тайным агентом жандармерии среди декабристов. Именно поэтому он обладал доверием императора Николая I. Недолго думая, и не слушая лопарских (саамских) старшин, не желавших становится шведскими подданными, Галямин отдал около 3 тысяч квадратных километров территории, которая сотни лет до того считалась российской. Среди прочего страна потеряла лучшую южную часть Варангерского залива, богатую рыбными ресурсами и удобную для строительства портов. Существует версия, что Галямин был подкуплен шведами, так как вскоре после подписания ущербного для России договора о границе, он получил шведский орден Меча, а также золотую табакерку, осыпанную бриллиантами, с монограммой Карла 16-го. Возможно, Галямин отдал бы и больше Кольских земель, считает автор книги о Трифонов Печенгском монастыре, священник Сергий Поливцев, если бы не церковь Бориса и Глеба на реке Паз, построенная в 16 веке. Она явно указывала на давнее русское присутствие в этих краях.
Спустя ещё три десятилетия в годы Крымской войны Кольский край был фактически отдан на уничтожение английско-французской эскадре. Царское правительство не позаботилось о том, чтобы прислать пушки и воинские команды ни в уездный центр Колу, ни в одно из крупных поморских сёл на Терском берегу. Только благодаря мужеству местных жителей противник получал отпор, уничтожая в отместку беззащитные поселения.
Поздновато понимаете
Лишь в начале XX века царское правительство, наконец, уверилось в том, что «Гольфштрем», то есть Гольфстрим в Баренцевом море – не выдумка местных жителей и стало уделять больше внимания развитию Кольского края.
Однако после прихода большевиков к власти край до конца 20-х годов снова пришёл в запустение. И даже обсуждался проект упразднения железной дороги, проложенной до Кольского залива в годы Первой мировой войны. Часть полуострова была подарена Финляндии.
Все перечисленные факты говорят, что лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств ни одному из царских или советских чиновников не пришла в голову мысль в обмен на «дружбу» соседей или за умеренное денежное вознаграждение избавиться от земли, согласно выражению одного из архангельских губернаторов 19 века, «могущей прокормить двух петухов и трёх куриц».
Итак, что потеряла бы Россия, окажись Кольский полуостров территорий одного из европейских государств?
Настоящее «Окно в Европу»
В этом смысле потеря полуострова стала бы для России очень тяжёлой, а, может быть, и роковой ошибкой. Уже в начале XX стало ясно, что стране необходимо не только «окно в Европу» на Балтике, которое очень легко заколачивается для нас в случае войны с серьёзным противником, вроде Германии или Англии. В этом плане незамерзающее круглый год мурманское побережье являлось подарком судьбы для страны. Ведь именно отсюда – самый короткий морской путь до Великобритании и США.
В первой половине 20-го века именно эти страны были нашими главными союзниками в борьбе с Германией. И Кольский полуостров мог бы стать перевалочной баз для военных поставок из них. Однако царские чиновники в данном случае оказались сильны задним умом. Железная дорога, которая бы очень пригодилась нам в начале Первой мировой войны, когда российская армия испытывала острую нехватку боеприпасов и современных вооружений, начала строиться лишь в 1915 году. Она была построена за рекордно короткие сроки. Однако начала действовать лишь в 1917 году и существенной роли в поставке вооружений из стран Антанты не сыграла.
Стратегический пункт во II мировой войне
А вот спустя четверть века именно через Мурманский порт шли караваны союзников с военной техникой, продовольствием, обмундированием. В самый трудный период войны в 1941 году американские истребители и военный грузовики поступали сюда и направлялись на самые опасные участки фронта. Всего за годы войны, несмотря на постоянные бомбардировки, через Мурманск было переправлено почти 2 миллиона тонн грузов, присланных союзниками. Само собой, окажись Кольский полуостров в руках той же Норвегии, которая в 1940-м году была оккупирована Германией, доставка грузов была бы невозможна. Причём не только в Мурманский порт, но и в Архангельский, поскольку владея Мурманским берегом, очень легко было бы перехватывать и уничтожать морские караваны идущие мимо него.
В лучшем случае, это обернулось бы ещё большими потерями Советской Армии. А, возможно, привело бы к поражениям в битвах за Москву и Ленинград.
Ещё в годы Гражданской войны в России 1917-1922 годов существовал план удара Северной добровольческой армии по Петрограду, а затем и Москве с севера. Тогда отрядам Красной Гвардии удалось остановить белых под Медвежьегорском. Насколько серьёзна была опасность, говорит то, что вождь большевиков Владимир Ленин лично следил за положением дел на этом участке фронта. План по удару на Петроград с севера не состоялся только из-за значительного численного перевеса красных. Однако нетрудно предположить, что если бы спустя четверть века крупные части немцев не были скованы боями в Заполярье, оккупация Северо-Запада России и полная блокада Ленинграда могли бы стать страшной реальностью.
Холодные годы
В годы Холодной войны Арктика стала самой масштабной ареной противостояния двух сверхдержав. И опять-таки без Кольского полуострова, который, в лучшем случае стал бы территорией нейтральной Швеции или Финляндии, а в худшем – натовской Норвегии, Россия оказалась бы в очень тяжёлом положении. Фактически нас бы «задвинули во льды» Карского моря, из которых выходить на просторы Атлантики, минуя «натовские кордоны» было бы крайне сложно. Геополитическое влияние СССР было бы сильно снижено. Да и Северный морской путь, начинающийся из Мурманска, заканчивался бы для нас в Архангельске.
В целом можно сказать, что не Россия, а та же Норвегия, подари мы ей Кольский полуостров, стала бы ведущей арктической державой.
Экономические потери
В лучшие времена Мурманский траловый флот добывал до четверти всей рыбы, которая вылавливалась в СССР. Львиная доля этой четверти приходилась на богатейшие воды Баренцева моря. Потеряв Кольский полуостров, мы бы лишились и особых прав по эксплуатации биоресурсов незамерзающего заполярного моря.
На долю России приходится около половины всех добываемых в мире апатитов. Все эксплуатируемые месторождения этого полезного ископаемого находятся также на Кольском полуострове в Хибинских горах.
Кроме того, на полуострова имеются большие запасы никеля. Хоть они и уступают норильским месторождениям, однако без них экспорт этого ценного металла, и соответственно, доходы от него, значительно сократились бы. Наверное, не стоит напоминать, что Мурманск ближе Норильска?
Читайте наши статьи на Дзен
