Как русские «избавлялись» от «ходячих мертвецов»

Наравне с почитанием предков у древних славян была еще одна группа покойников, которых не только не почитали, но и откровенно боялись, защищаясь от них в языческие времена оберегами, а в христианские – молитвами, святой водой и освященными предметами.

О посмертной судьбе покойников знали заранее, и тела таких хоронили подальше от жилья, на перестарках дорог, в оврагах, за кладбищенской оградой, часто заваливая могилы тяжелыми камнями – чтобы не поднялся. А если покойник начинал тревожить близких, тогда его могилу пробивали осиновым колом.

Такой немилости удостаивались многие умершие.

Убитые и самоубийцы

Считалось, что человек, «не доживший свой век», обязательно возвращается из мира мертвых в мир живых «доживать», и если не принять мер, то обязательно будет бродить ночью и днем пока не отбудет на земле «сколько положено».

К этой группе относили не только умерших насильственной смертью или наложивших на себя руки, но и утопленников, тех, «кого ведьмы извели» и вообще всех людей, чьи обстоятельства смерти вызывают вопросы.

Любопытно, что и после крещения Руси такие верования не исчезли. Этнографы, например, отличают целый пласт подобных суеверий свойственный старообрядческим общинам Сибири. При этом «хождение» покойника, появление его то тут, то там, связывают с тем, что человек при жизни не успел покаяться и не принял последнее причастие, не был отпет. А самоубийца так и вовсе – совершил самый тяжких грех, какой только возможно совершить человеку. Поэтому душа убиенных и самоубийц якобы не может найти успокоение и мается после смерти.«Як вмре чоловик своею смертью, то иде або на небо — в рай, або в пекло… А хто повисьггся, або втопьггся, той… ходыть соби по земли… поки не прыйде ему час, значится» – такое свидетельство приводит этнограф Дмитрий Константинович Зеленин в «Очерках русской мифологии».

Культуролог Марина Петровна Наговицына в статье «Образ «ходячего» покойника в быличках жителей старообрядческих поселений» рассказывает о свидетельстве женщины из поселка Кильмезь Кировской области, которая поведала ученым о том, что у них в деревне без причины на церковный праздник повесился парень. Самоубийцу даже не заносили в дом, а после похорон он начал являться матери и односельчанам. Рассказчица сама видела его мельком в окне дома: «сидит у окошечка грустный и на нас смотрит. Мы бежать…» Мать самоубийцы жаловалась, что ей покоя от него нет ни днем, ни ночью.

Колдуны, упыри и ведьмы

Страшно боялись умерших колдунов: кудесников, волхвов и ведьм, людей, знающихся с нечистой силой. Считалось, что один из них не умирает своей смертью, а душа таких людей обречена на вечное проклятье, и эти мучения заставляют покойника вставать и пытаться «утолить голод», забирая чужие жизни. В таких случаях принимали «превентивные» меры – обязательно протыкали тело покойника колом, либо клали в рот камень, либо продырявливали череп заговоренными гвоздями. Историк Сергей Борисович Чебаненко в статье «Расправы монгольских завоевателей или обычаи восточных славян?» приходит к выводу, что у восточных славян была широко распространена практика пробивания головы умершего гвоздями с целью защитить живых и обезопасить их от мертвецов. Причем, часто это делалось уже спустя долгое время после смерти: очевидно, усопший сильно «досаждал» живым, раз они решались на такое радикальное средство.

Бывало, что к таким покойникам причисляли и душевнобольных, не умея отличить безумие от одержимости.

Убитые на войне

В этом случае сделать с могилой умершего было ничего нельзя, потому что похоронен он был далеко – на поле боя. Возможно, именно эта неопределенность (в родном поселении его никто не видел мертвым) заставляла считать, что он может вернуться. И действительно, тосковавшие по мужьям женщины часто признавались, что к ним по ночам приходит покойный супруг. При этом они понимали, что муж – неживой, и часто приписывали ему свойства нечисти: он приходил, чтобы «забрать» их с собой. Подобные рассказы были засвидетельствованы учеными под Вяткой и под Саратовом. Особенно часты такие случаи, по свидетельствам местных жителей, бывали во время I Мировой войны и последовавшей за ней Гражданской, когда много женщин овдовели.

Проклятые

Незавидная участь ждала и тех, кто был проклят родными, особенно родителями, и изгнан с родных мест скитаться по лесами и чащобам.

Такая же участь могла постичь и преступников: убийц, разбойников, душегубов, тех, кто подталкивал других к совершению самоубийств (например, растлители девушек или детей). Их хоронили подальше от жилья, заваливая могилы камнями и даже мусором. К тем, кто может «вернуться» с того света относили и «похищенных бесом» – тех кто ушел в лес, заблудился и пропал.

Потревоженные

в Древней Руси верили, что если потревожить останки умерших, они могут восстать и в отместку навредить. Поэтому места захоронений почитались священными, и их старались обходить стороной. По этой же причине враги всегда стремились осквернить могилы противников, чтобы таким образом лишить их покровительства предков.

Мертвецов «наказывали»

С «ходячими» «мертвяками», которые «надоедали» односельчанам, поступали по-разному: в языческие времена доходило до того, что могилу вскрывали, покойника протыкали колом, а если считали его виновным в чьей-то смерти, то могли обезглавить, а то и вовсе – разрубить тело на куски и сжечь.

После принятия христианства появились другие методы упокоения души: так как поминать в церкви ведьмаков или самоубийц было нельзя, то вместо этого православные христиане делали большое пожертвование на церковные колокола, которые, как считалось, могли «вызвонить» у Бога прощение для такой мающейся души.

Возник и еще один обычай – за помин души «удавленников» раз в год на перекрестках дорог в Новгородской губернии сыпали зерно – кормили вольных птиц.

Читайте наши статьи на Дзен