Княгиня Мария Тенищева. Замыслы и воплощения

Однажды она рассказала историю своей жизни Ивану  Тургеневу. Тот, крепко задумался,а потом сказал: «Эх, жаль, что я раньше вас не знал! Какую бы интересную повесть я написал…»

Юность

«Меня влечет куда-то… До боли хочется в чем-то проявить себя, посвятить себя всю какому-нибудь благородному делу. Я хотела бы быть богатой, очень богатой для того, чтобы создать что-нибудь для пользы человечества. Мне кажется, я дала бы свои средства на крупное дело по образованию народа, создала бы что-нибудь полезное, прочное» — пишет в своем дневнике юная Мария Тенишева. Княжна еще не знает через какие трудности и испытания судьба  будет вести ее  к предназначению.

Париж

Переезд в Париж, уроки вокального мастерства, всеобщеее признание и восхищение, тоска по Родине… Может показаться странным, но именно Франции юная княжна откроет для себя древнерусское искусство. Былинное, сказочное прошлое вдохновит ее на великое дело:  по крупицам начнет собирать Тенишева уникальную коллекцию произведений русской старины — больше 10 000 экспонатов!

Бежецк

«Я открыла для себя, что здесь живут люди маленькие, пришибленные, опаленные огнем печей, оглушенные нескончаемыми ударами молота, по праву, может быть, озлобленные, огрубелые, но все же трогательные, заслуживающие хоть немного внимания и заботы об их нуждах… Кто позаботится о них? Кто прислушается к их голосу, их жалобам? Никто…»

После возвращения в Россию книгиня вместе с мужем переехала в городок Бежецк, где тот был  управляющим крупного завода. Здесь, в Бежецке, Мария увидела невежественных, забитых людей; перенаселенные рабочие бараки; беспросветное пьянство и грубость; брошенных на произвол судьбы, неграмотных детей. И она решила во что бы то ни стало изменить это…

Предназначение

«Как-то совестно было жить в нашем культурном Талашкине в убранстве и довольстве и равнодушно терпеть вокруг себя грязь и невежество и непроглядную темноту. Меня постоянно мучило нравственное убожество наших крестьян и грубость их нравов. Я чувствовала нравственный долг сделать что-нибудь для них, и совсем уж было противно в разговоре со многими из богатых помещиков нашего края слушать, как люди, часто без милосердия притеснявшие мужиков, называли их «серыми», презирали, гнушались ими…

Слепые, под неприглядной корой они проглядели то, что вылилось когда-то в былины и сказки и тихую, жалостно-горестную песнь о несбыточном счастье… Разыскать эту душу, отмыть то, что приросло от недостатка культуры, и на этой заглохшей, но хорошей почве можно взрастить какое угодно семя…»  И начала княгиня  свое подвижничество в надежде, что даже на «заглохшей почве» прорастут когда-нибудь прекрасные семена.

Школа

«Приходит в школу бессознательным дикарем — ступить не умеет, а там, смотришь, понемногу обтесывается, слезает грубая кора — человеком делается. Я любила разгадывать эти натуры, работать над ними, направлять их… Да, я люблю свой народ и верю, что в нем вся будущность России, нужно только честно направить его силы и способности».

Благодаря Тенишевой Бежецк стал преображаться: в короткий срок были возведены школы и ремесленные училища, устроено благотворительное общество для оказания помощи сиротам и вдовам, организована столовая с качественными недорогими обедами, а семьи рабочих из трущоб переселили в уютные домики с огородными хозяйствами.

Русский стиль

«Мне давно хотелось осуществить в Талашкине еще один замысел. Русский стиль, как его до сих пор трактовали, был совершенно забыт. Все смотрели на него как на что-то устарелое, мертвое, неспособное возродиться и занять место в современном искусстве».

Надежда

«Мои талашкинские мастерские есть проба искусства русского. Ежели бы искусство это достигло совершенства, оно стало бы общемировым».

Творчество как чудотворство

«Талашкино совсем преобразилось. Бывало, куда ни пойдешь, везде жизнь кипит. В мастерской строгают, режут по дереву, украшают резную мебель камнями, тканями, металлами. В углу стоят муфеля, и здесь, втихомолку, я давно уже приводила в исполнение свою заветную мечту, о которой даже говорить боялась вслух: делаю опыты, ищу, тружусь над эмалью. В другой мастерской девушки сидят за пяльцами и громко распевают песни. Мимо мастерской проходят бабы с котомками за пазухой: принесли работу или получили новую. Идешь — и сердце радуется».

Революция

«Гляжу на все как на роковую долю свыше. Должно быть, это так надо… Там, где была школа, — тишина. А над ней, высоко на горе, стоит одиноко на вершине венец дела любви — храм. Во время заката уныло гляжу я с балкона на пламенеющий крест, горюю, страдаю и по-прежнему люблю…

Долго я урезонивала самое себя, долго болела душою, но, наконец, после многих бессонных ночей и сильной внутренней борьбы, я сказала себе, что храмы, музеи, памятники строятся не для современников, которые большей частью их не понимают. Они строятся для будущих поколений, для их развития и пользы. Нужно отбросить личную вражду, обиды, вообще всякую личную точку зрения, все это сметется со смертью моих врагов и моей. Останется созданное на пользу и служению юношеству, следующим поколениям и родине. Я ведь всегда любила ее, любила детей и работала, как умела».

Эмиграция

Поджоги, пропаганда, разрушения…эмиграция — вот итог 1905 года. Но даже за границей Мария Тенишева не отказалась от своего дела: работала художником-эмальером, возрождая древнее  искусство русских эмалей. Ее работы со временем стали экспонатами отделов прикладного искусства многих европейских музеев и частных коллекций.

Читайте наши статьи на Дзен