«Хватит диктовать!»: за что в 1986 году боролась Алма-Ата
Первым массовым уличным выступлением в годы Перестройки, приведшим к столкновениям между демонстрантами и силовиками, повлекшим человеческие жертвы, стали события в столице Казахской ССР 16-18 декабря 1986 года.
Поводом для них послужило назначение первым секретарем ЦК компартии Казахстана Колбина, работавшего перед этим первым секретарем Ульяновского обкома. Он сменил 74-летнего Кунаева, заявившего о своем намерении уйти на пенсию еще во время XXVII съезда КПСС.
Большинство лозунгов несанкционированных манифестаций были выдержаны в духе перестроечной риторики: «За ленинскую национальную политику!», «Не допустим новый 37-й год!», «Идет перестройка, где демократия?». Имелись лозунги, прямо протестовавшие против диктата Москвы: «Хватит диктовать!», «Каждому народу – своего руководителя!» и откровенно националистические: «Нам нужен руководитель – казах!».
В Алма-Ате в то время преобладало славянское население, и по свидетельствам очевидцев, подавляющее большинство протестующих составляли казахи, хотя встречались и отдельные «лица со славянской внешностью».
Назначение пришлого руководителя, «варяга» нетитульной национальности, на высший пост в республике явилось только поводом для вспышки долго копившейся напряженности. Несмотря на провозглашавшийся десятилетиями «пролетарский интернационализм», этнический баланс в республике постоянно изменялся не в пользу казахов. При установлении окончательных границ тогда еще Киргизской АССР в составе РСФСР, киргизы/казахи составляли 61% ее населения.
В 1959 году их было всего 30% населения Казахской ССР. Этому способствовала интенсивная переселенческая политика советской власти, связанная со стройками коммунизма, освоением целины, а также депортацией народов.
В дальнейшем этнический баланс стал медленно изменяться в пользу казахов благодаря традиционной высокой рождаемости и резкому снижению детской смертности: 32% в 1970 году, 40% в 1989 году. Среди молодых возрастов казахи в 1980-е уже преобладали.
Попутно Кунаев во время своего управления республикой проводил политику интенсивной коренизации ее государственного аппарата. Соответственно, готовилась будущая правящая элита. Так, в Казахстанском государственном университете в 1986 году среди студентов казахов было 70%, среди преподавателей – около 80%. При Кунаеве пышным цветом расцвело в Казахстане кумовство при назначении на должности и при поступлении в вузы.
Соответственно, в 1970—1980-е понизился социальный статус неказахского населения в Казахстане: ему стало труднее поступать на учебу, на госслужбу. В то же время русский язык оставался и в производстве, и в делопроизводстве, а среди казахов рос процент людей, не владеющих родным языком. Постепенно росла межнациональная отчужденность.
До сих пор не прекращаются споры о том, кто вызвал эти волнения. Многие расценивают назначение Колбина как сознательную провокацию Горбачева или же «реакционного» крыла в Политбюро.
В союзных республиках существовал такой негласный порядок: первый секретарь – лицо титульной нации, второй секретарь – русский. И только Казахстан долго был исключением из этого правила: до Кунаева им руководили не казахи.
Назначение Колбина было как бы возвращением к обычному для Казахстана порядку вещей. Но за годы правления Кунаева новая казахская элита отвыкла от такого порядка и стала рассматривать высшую власть в Казахстане как свою этническую вотчину. В 1983 году в соседнем Узбекистане спецпредставители Генпрокуратуры СССР Гдлян и Иванов начали по поручению Андропова расследование масштабной коррупции среди партийного руководства этой республики.
Не исключено, что назначение человека со стороны на пост первого секретаря ЦК Казахстана преследовало ту же цель: создать условия для очищения государственного аппарата республики от родственно-клановых связей. Возможно, сам Горбачев преследовал эту цель: недаром его в свое время протежировал Андропов. Поэтому в организации волнений в Алма-Ате можно закономерно подозревать тех, против кого такие расследования и чистки могли быть направлены.
Косвенно это подтверждается многочисленными публикациями, где обосновываются версии, в которых тайными подстрекателями протестов называют то Кунаева, то тогдашнего предсовмина республики Назарбаева, надеявшегося занять место предшественника. Многие из этих версий внешне противоречат друг другу, так как предполагают, что Кунаев возложил опалу на Назарбаева и лично отсоветовал Горбачеву назначать его первым секретарем.
Но не исключено, что на самом деле Кунаев и Назарбаев действовали вместе, так как оба были из Старшего жуза (племени) казахов. На свое участие в организации протеста косвенно намекает и сам Назарбаев на отдельных страницах своих мемуаров. В ряде же других случаев он отрицает всякую свою роль и говорит о том, что это было стихийное антиколониальное выступление казахской молодежи.
Казахская оппозиция обвиняет его в том, что он использовал эти события, дабы уже тогда создать условия для своего прихода к власти. Назарбаев был назначен первым секретарем ЦК КП Казахстана довольно скоро, в июне 1989 года. Сразу после этого, что показательно, Верховный Совет Казахской ССР еще старого созыва, когда были выборы, принял закон об обязательном государственном казахском языке в республике, вызвавший недовольство не только большинства иноязычного, но и части казахского населения.
1 июля 1987 года ЦК КПСС принял постановление о событиях в Алма-Ате, где объявил их проявлением казахского национализма, вызванным недостатком интернационалистского воспитания со стороны прежнего руководства республики.
В мае 1990 года Политбюро ЦК признало это определение ошибочным. В первые годы независимости Казахстана – 1992—1995 – там неоднократно создавались государственные комиссии по расследованию этих событий. Но они заканчивали свою работу, так и не представив окончательного заключения.
Читайте наши статьи на Дзен
