Ячейка города

Советское районирование городов, как и многие другие того времени задумки, создавало из личностей массу, не помнящую родства и с рождения приученную к серости. Тогда как русский город всегда отличался стремлением построить общее из индивидуальностей. Что нам, исходя из этого, делать с жилым пространством городов?

Что имеем.

С какого ты микрорайона?

Эти территориальные единицы продолжают пожирать дух и уют российских городов. Площадь типичного микрорайона – от 10 до 60 га. На этой территории должны разместиться 3-4 жилые группы, состоящие из нескольких (обычно однотипных и многоэтажных) домов, детского сада, школы, поликлиники, спортивных площадок и нескольких магазинов. У нас микрорайоны начали появляться в 60-х годах и продолжают строиться до сих пор, хотя в Европе от такой концепции начали отходить уже в 70-х, отдавая предпочтение квартальной застройке городских пространств. Кварталы меньше по размеру (в среднем 100 х 100 м) и ниже по количеству этажей, а главное, кварталы делятся улицами – артериями, сосудами, реками или как угодно их назовите, тогда как район – это одно большое болото и метафизически и культурно, и зачастую в прямом смысле.

Давящая атмосфера однотипных и высоких зданий вызывает не очень светлые чувства, однако это не самое страшное, с чем могут столкнуться жители, например, микрорайона Гольяново, который занимает 3 место в рейтинге самых криминальных мест на Земле, по версии одного из исследований HuffingtonPost.

Микрорайоны также часто вызывают негативные эмоции из-за населяющих их большого количества мигрантов. Несмотря на официальную статистику, которая демонстрирует невысокий уровень преступности мигрантов, среди многих русских или, шире, лиц славянской внешности существует к ним предубеждение, многие опасаются ходить в темное время суток по районам, где из-за ведущегося строительства большое скопление гастарбайтеров. И это, может быть, не лишено смысла при том, что криминальную обстановку в микрорайонах, огромных по территории, с пустырями, гаражами и т.п., очень сложно контролировать.

Спальные районы

Удаленные районы от деловых центров. Они также состоят из микрорайонов, но еще одно их закавыченное «преимущество» в том, что большинство жителей возвращаются в свои дома только для того, чтобы спать. Всеми остальными делами: работой, покупками, развлечениями – они занимаются в местах с более развитой инфраструктурой. Такие районы раньше располагались относительно недалеко от крупных промышленных предприятий, ныне мертвых. В советские годы многие спальные районы Москвы были оторваны от остальных прежде всего из-за проблем с транспортом. Некоторые  станции метро открылись только в 90-х/начале 2000-х годах. Однако метро – это лишь симулякр способности в любой момент выйти в город, микрорайонное состояние души горожанина невозможно так переломить.

Важное наблюдение социологов состоит в том, что большинство жителей варится в спальном районе как в неком экспериментальном зоопарке, создавая чудовищные формы социализации. «По нашим исследованиям, в подобных застройках с начала 70-х годов и позже только порядка 30 процентов населения покидает этот район чаще, чем раз в неделю» – говорит Петр Иванов, научный сотрудник Высшей школы урбанистики НИУ ВШЭ.

Что нужно.

Кварталы, дворы и скверы

Устройство дворов рядом с жилыми домами имеет важное социальное значение. С одной стороны, иногда можно просто порадоваться тому, что он существует в более-менее приличном виде. С другой стороны, даже в благоустроенных дворах с хорошими детскими площадками и зоной отдыха все обстоит не совсем просто, если такой двор являются частью микрорайона и обслуживается не жителями, а коммунальными службами:

Петр Иванов, Высшая школа урбанистики, НИУ ВШЭ: «Даже весьма незначительные изменения энкаунтеров (окружающих явлений и предметов) могут повлечь за собой коллапс дворового сообщества – замена лавочки, на которой помещалось три бабушки, на лавочку, на которой помещаются две, или замена детского городка для детей старше 7 лет на детский городок для более младшего возраста. В одном дворе я наблюдал, как исчезло сообщество мужчин-пенсионеров, увлекавшихся ворк-аутом – для них было принципиально, что брусья были расположены поодаль от дорожек, и никто на них не смотрел во время их тренировок. Нестабильность пространства, постоянная угроза того, что энкаунтер, вокруг которого формируется сообщество, будет видоизменен и уничтожен, а также отсутствие легитимных и понятных способов защиты от внешнего воздействия приводит к тому, что локальные сообщества не в состоянии сложится вокруг единой пространственной идентичности».

Дворы характерны, а скорее даже возможны именно в квартальных застройках, которые расположены так, чтобы у каждого дома было свое внутреннее пространство, не выходящее на улицу. В микрорайонах же дворы зачастую отсутствуют. Построенные по менее четкой системе, они представляют собой дома, в свободном порядке расставленные по огромной территории и образующие большие пустыри, часто заброшенные и грязные. При этом сами дома могут выглядеть вполне достойно, однако неухоженная территория вокруг создает неприятную атмосферу. И вернемся к улицам, которые в микрорайонной структуре являются лишь подъездными путями, а не каналами социальной жизни города.

Пригородный тип застроек

Если в Москве представить районы малоэтажных домов, построенных по принципу пригородной застройки (как, например, в США) уже едва ли возможно, то города поменьше вполне могут развиваться таким образом. И вроде бы об этом варианте развития городов сейчас довольно серьезно думают, но пока думают микрорайоны все растут.

По мнению многих урбанистов, и мы уже писали об этом, один из наиболее интересных путей развития городов в России — это как раз усадебно-ландшафтная малоэтажная урбанизация с опорой на сохранение существующих малых городов, которых более тысячи в стране.

Читайте наши статьи на Дзен