«Манька-мужик»: какое странное отклонение было у подруги Нестора Махно

В начале ХХ века многие женщины встали на пусть анархизма и взяли в руки оружие. Самой знаменитой считается Мария Никифорова, известная своей дружбой с самим батькой Махно. Слухи об атаманше ходили разные, а близко общавшиеся с ней люди утверждали, что она на самом деле совсем не женщина.

Террористка

У Марьи Григорьевны Никифоровой (1885-1919 гг.) было много политических противников, которые отзывались о ней крайне негативно. К тому же, большевистские пропагандисты в своих выступлениях намеренно изображали соратницу Нестора Махно жестокой и аморальной бандиткой.

Доктор исторических наук Виктор Савченко в книге «100 знаменитых анархистов и революционеров» (Харьков, 2008 г.) отметил, что эта девушка с юных лет увлеклась идеей безвластия и всеобщей свободы. Дочь офицера царской армии, она родилась в г. Александровске Екатеринославской губернии, очень рано покинула родительский дом и начала самостоятельную жизнь. В 18 лет Маруся вошла в состав одной из боевых групп анархистов-«безмотивников», занимавшихся революционным террором.

Девушка принимала участие в нескольких нападениях на местные предприятия и организации с целью грабежа и дестабилизации политической обстановки. Ее арестовали и приговорили к 20 годам каторги. В ночь на 1 июля 1909 г. М.Г. Никифорова и еще 12 заключенных бежали из Московской женской тюрьмы, располагавшейся у Новинского бульвара.

Затем Маруся направилась на восток. Она перебралась в США через Японию. В Америке беглянка познакомилась с такими известными анархистами как В.М. Волин (Эйхенбаум), А.Д. Барон и Л.И. Фишелев (М. Раевский). Свои революционные взгляды молодая женщина выразила в нескольких статьях, которые вышли в нью-йоркской газете «Голос труда».

Из США М.Г. Никифорова направилась в Испанию, чтобы поделиться опытом террористической борьбы с местными анархистами. Следующим пунктом ее путешествия стал Париж, где она встретила будущего мужа – польского анархиста Витольда Бжостека (по другим данным – Бжестока).

Атаманша

В Россию анархистка вернулась после Февральской революции. Она участвовала в попытке свержения Временного правительства 2-3 июля 1917 г. Переворот не удался, и Маруся вернулась в родные места, на юг Украины, где организовала боевой отряд. За короткое время воинское соединение под командованием М.Г. Никифоровой успело повоевать с белогвардейцами, казаками, местным гарнизоном Центральной Рады, крымскими татарами, германскими и австро-венгерскими интервентами, большевиками. Лихая атаманша грабила и убивала «буржуев» в Елисаветграде, Ялте, Феодосии, Севастополе, Таганроге, Воронеже, Ростове-на-Дону, Царицыне.

«Костяк отряда Маруси составляли анархисты-террористы, матросы Черноморского флота, уголовники. Отряд насчитывал 580 человек, 2 пушки, 7 пулеметов, броневик», – написал В.А. Савченко.

Большевики не раз обвиняли М.Г. Никифорову в военных преступлениях, многочисленных бесчинствах, превышении власти, грабежах мирного населения, массовых казнях. Она в долгу не осталась. Летом 1919 года Маруся вместе с мужем приехала в Москву, чтобы организовать покушение на В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого. 25 сентября на пленуме Московского комитета РКП(б) прогремел взрыв. Но анархисты просчитались: В.И. Ленин задержался и не смог вовремя прибыть на заседание. Тогда погибли 12 видных большевиков и 55 получили ранения, в их числе был Н.И. Бухарин.

Впрочем, М.Г. Никифоровой уже не было в Москве. Поручив соратниками обезглавить большевистскую верхушку, она с мужем отправилась в Крым, намереваясь пробраться оттуда на Дон и устроить взрыв в ставке А.И. Деникина. Этому плану не было суждено осуществиться. Белогвардейцы опознали ее в Севастополе. 16 сентября 1919 г. военно-полевой суд приговорил Марусю и ее супруга к смертной казни. Большинство биографов считают, что их жизни оборвались на следующий день после суда.

Правда, и вокруг смерти лихой атаманши ходило много слухов. Поговаривали даже, что она чудом спаслась, а затем уехала заграницу.

Мужчина

В принадлежности М.Г. Никифоровой к женскому полу усомнились ее сокамерницы – заключенные Новинской тюрьмы, с которыми молодая анархистка сбежала на волю в 1909 г. Одна из них – представительница партии эсеров Екатерина Никитина-Акинфиева – написала статью «Наш побег», которая была опубликована в журнале «Каторга и ссылка» (№ 7 за 1929 г.). В ней революционерка рассказала о некоторых интимных подробностях жизни Маруси в тюрьме, среди женщин.

«Худое и серое лицо, бегающие карие глаза, коричневые волосы, остриженные в скобку, невысокая коренастая фигура, размашистые судорожные движения, срывающийся неровный голос – такого «политического» типа мы еще не видали» – так Е.Д. Никитина-Акинфиева описала новую сокамерницу.

Кроме того, М.Г. Никифорова вела себя непривычно для женщины-политзаключенной. Она лезла к сокамерницам обниматься, задирала некоторых девушек, запросто общалась с уголовницами, а в ответ на замечания сердито огрызалась.

«И от нас она явно пряталась: раздевалась под одеялом, не мылась, как все мы, в уборной до пояса, в коридор выскакивала, обязательно убедившись, что все сидят в камере…», – заметила автор мемуаров.

Тогда самая старшая из заключенных, Анна Гервасий, вызвала Марусю на откровенный разговор, состоявшийся в тюремном коридоре. Там, как утверждает Е.Д. Никитина-Акинфиева, странная сокамерница призналась в принадлежности к мужскому полу.

Якобы после убийства пристава этот парень надеялся скрыться от преследования полиции, переодевшись в женское платье. Но был арестован, и сотрудники царской охранки приняли его за участницу группы анархистов-«безмотивников» М.Г. Никифорову. Парень решил и дальше притворяться девушкой. То ли постеснялся признаться, то ли понадеялся на снисхождение судей к представительнице прекрасного пола.

Посовещавшись, сокамерницы решили не выдавать «мальчика». Но это было довольно трудно, потому что мужские повадки бросались в глаза. Например, переодетый парень любил петь «сильным мальчишеским альтом», что вызывало в тюрьме разные слухи.

Гермафродит

Впрочем, многие современники считали, что М.Г. Никифорова не являлась ни мужчиной, ни женщиной в классическом понимании. Она якобы совмещала в себе черты обоих полов, и этим объясняется ее необычное поведение.

Вышеупомянутый ученый В.А. Савченко в книге «Авантюристы гражданской войны: историческое расследование» (Харьков, 2000 г.) привел описание Маруси, которое анархист Михаил Чуднов оставил в своих мемуарах. Со слов товарища по партии, в 1918 г. лихая атаманша выглядела как «…женщина лет тридцати двух или тридцати пяти, с преждевременно состарившимся лицом, в котором было что-то от скопца или гермафродита, волосы острижены в кружок. На ней ловко сидел казачий бешмет с газырями. Набекрень надета белая папаха».

То есть, М.Г. Никифорова напоминала М.Н. Чуднову то ли кастрированного мужчину, то ли двуполое создание. Он сам не смог определиться.

А вот Е.Д. Никитина-Акинфиева, поразмыслив и понаблюдав со стороны, пришла к выводу, что Маруся «не мальчик и не девочка, а полного и редкого типа гермафродит – более грамотные из нас скоро об этом догадались и звали его «Оно»».

По мнению некоторых сокамерниц, именно двойственная природа повлияла на характер Маруси. Ведь она все время бросалась из крайности в крайность: то вела себя жестко, развязно и грубо, то истерично рыдала и просила ее пожалеть.

Трансгендер

В статье «Наш побег» говорится, что женщины-политзаключенные «… явно чувствовали что-то уродливое, враждебное здравому смыслу и неприемлемое в угловатой фигуре и особенно в старообразном и вместе мальчишеском бескровном лице».

Термин «трансгендер» в общественном лексиконе появился не так давно, и современницы М.Г. Никифоровой просто его не знали. Но все равно относились к таким людям негативно.

Правда, из мемуаров недоброжелателей Маруси не до конца понятно: был ли это мужчина, чувствующий себя женщиной, или наоборот. Вероятнее всего, лихая атаманша, все же, являлась дамой по рождению: иначе ее брак с поляком Витольдом Бжостеком приобретает совсем уж нетрадиционный оттенок.

Многие люди в своих воспоминаниях заявляли о бисексуальной природе М.Г. Никифоровой. Писали, что молодая анархистка, будучи в Европе, вела неоднозначный образ жизни, одевалась то в мужское, то в женское платье, заводила романы с представителями обоих полов.

Женщина

И все же, стоит отметить, что сомнения в принадлежности Маруси к женскому полу выражали, в основном, ее враги и политические оппоненты, которые стремились максимально испортить имидж лихой атаманши в глазах общественности. Та же Е.Д. Никитина-Акинфиева в своей статье не скрывает явной антипатии к сокамернице.

Но были у М.Г. Никифоровой и горячие поклонники, которые находили ее вполне привлекательной. А некоторые вообще называли красавицей. Не исключено, что многие анархисты вступили в отряд Маруси, вдохновленные не только ее незаурядными лидерскими качествами, но и внешностью храброй воительницы.

А доктор исторических наук В.А. Савченко считает, что женские чары не раз спасали лихую атаманшу в критические моменты ее судьбы. Так, в 1818 г. большевики ее дважды арестовывали, но отпускали в результате заступничества видных членов РКП(б).

«Можно предположить, что взаимное притяжение, возникшее между Марусей и длинноволосым эстетом и немножечко авантюристом Владимиром Антоновым-Овсеенко (партийная кличка «Штык»), привело к ее освобождению», – говорится в книге «Авантюристы гражданской войны: историческое расследование».

Кроме того, анархисты выступали за равноправие полов, и представительницы прекрасной половины человечества играли заметную роль в этом революционном движении. Об этом историк Даниил Дробышевский написал в статье «Женщины в махновском движении», которая опубликована в журнале «Новый исторический вестник» (№ 1 за 2007 г.).

Среди видных анархистов было немало интеллигенток, занимавшихся культурно-просветительской работой. Многие из них писали публицистические статьи, выходившие в партийных изданиях. А другие по характеру женщины брали в руки оружие, чтобы сражаться наравне с мужчинами.

Помимо легендарной Маруси, ученым известны еще, как минимум, две дамы, возглавлявшие отряды анархистов. Например, после смерти М.Г. Никифоровой ее дело продолжила соратница по партии, фамилия которой осталась неизвестной. Она получила прозвище «Черная Маруся». Командовала конным полком армии Н.И. Махно в 1920-1921 гг., сильно досаждая «красным» в районе Полтавы, Чернигова и Александровска.

Другая женщина – Евдокия Белаш-Дацюк – возглавляла повстанческий отряд анархистов, действовавший в Донецкой губернии в 1921-1922 гг.

Читайте наши статьи на Дзен