Церковные обновленцы: что они хотели изменить в РПЦ в XX веке
Движение за обновление церкви обозначилось в среде русского православного духовенства ещё во время революции 1905 года. У обновленцев не было единой программы. Чаще всего они высказывали пожелания: разрешить вторые браки вдовым священникам, дозволить епископам жениться, перейти полностью или частично в богослужении на русский язык, принять григорианский календарь, демократизировать церковную жизнь. В условиях падения авторитета церкви у массы населения обновленцы пытались откликнуться на новые веяния в общественной жизни.
Революция 1917 года
После Февральской революции 1917 года обновленчество приобрело большую силу и популярность, но действовало пока в рамках единой церкви. Иные из обновленцев сочувствовали революции из идейных побуждений, считая нужным совместить христианство с его заповедью «не трудящийся да не ест!» и социализм. Другие надеялись сделать с помощью новых властей карьеру в церковной иерархии. Отдельные лица стремились прямо к политической карьере. Так, протоиерей Александр Введенский организовал «Рабоче-крестьянскую христианско-социалистическую партию», которая даже выставила свой список на выборах в Учредительное собрание осенью 1917 года.
Те и другие возлагали большие надежды на Поместный собор Православной Российской церкви, открывшийся в августе 1917 года в Успенском соборе Московского кремля. Обновленцев поддерживал член Временного правительства, обер-прокурор Синода В. Львов.
Большинство Собора заняло консервативную позицию. Восстановлением патриаршества Собор разочаровал обновленцев. Зато им понравился декрет Совета народных комиссаров об отделении церкви от государства. В нём они увидели возможность осуществления церковных преобразований при новой власти.
Во время гражданской войны большевикам было не до системной борьбы против традиционной церкви. Когда упомянутый Александр Введенский (будущий глава обновленческой РПЦ в сане митрополита) в 1919 году посетил председателя Петросовета и Коминтерна Г.Е. Зиновьева и предложил ему заключить «конкордат» между обновленческой церковью и советской властью, авторитетный большевик ответил, что это пока неуместно. Но если обновленцам удастся создать сильную организацию, она получит поддержку власти, заверил Зиновьев.
Организация обновленческой церкви
После победы в гражданской войне большевики остались на пепелище, и чтобы было хотя бы над чем царствовать, им надлежало поднять страну из наделанных ими руин. Одним из важных источников денежных средств виделись накопленные за века богатства русской церкви. Нашёлся и повод: массовый голод в Поволжье (вследствие ранее проводившейся большевиками политики). В советской печати началась кампания за изъятие церковных ценностей в пользу голодающих. К ней были активно подключены деятели обновленцев. Как теперь достоверно известно, многие из них уже тогда являлись, по совместительству, сотрудниками ГПУ. При этом некоторые из них до революции числились видными участниками «Союза русского народа» и других черносотенных организаций. Пожалуй, нигде сильнее, чем в обновленческой церкви, не заявил о себе этот «прагматический» «красно-чёрный блок».
Лидеры обновленцев при поддержке ГПУ создали Высшее церковное управление (впоследствии Высший церковный совет, а затем Священный Синод) и призвали к суду над патриархом Тихоном, но при этом выставляли себя как единственно законное руководство церкви. Правда, тут же среди обновленцев обнаружились несколько течений: «Живая церковь», «Союз церковного возрождения» и др. Разногласия между ними искусно поддерживались чекистами, которые не были заинтересованы в единой церковной организации, хоть бы и лояльной к власти.
Обновленческое движение питалось пока импульсами снизу, со стороны верующих, смутно желавших какой-то реформы православия. Поэтому многим группам удалось преодолеть разногласия и созвать в апреле-мае 1923 года в московском храме Христа Спасителя II Поместный Всероссийский собор. На нём патриарх Тихон был извержен из сана, объявлено о переходе на гражданский календарь, разрешены браки епископов и повторные браки вдовых священников, упразднено монашество. Некоторые из обновленческих церквей пошли ещё дальше: убрали иконостасы и хоры певчих, перенесли алтарь в центр храмов. Модным у обновленцев стало брадобритье священников.
Благоволение коммунистов к церковным консерваторам
Между тем, большевики видели, что обновленческая церковь пользуется довольно большой поддержкой верующих (на Соборе 1923 года было представлено больше 12 тысяч приходов) и, вместо того, чтобы убить, как они рассчитывали, церковь как таковую, придаёт ей новую жизнь. Обновленческую церковь было сложно обвинять в ретроградстве и косности, а ведь именно это и было теми болевыми точками, по которым била антицерковная пропаганда. Поэтому руководство большевиков принимает решение частично легализовать традиционную церковь с её консервативной иерархией и застойными обычаями.
Уже в июне 1923 года они освободили из заключения патриарха Тихона и разрешили служение его клирикам. Многие верующие стали возвращаться к традиционалистам. Какое-то время большевики разжигают конкуренцию между обеими церквами. Обновленцы пытаются заручиться поддержкой Константинопольского патриархата, созвать Вселенский собор православных церквей в Иерусалиме, отсуживают (при помощи советской дипломатии) ряд зарубежных приходов, созывают, наконец, в октябре 1925 года свой последний поместный собор. На нём уже виден упадок обновленческой церкви. С конца 20-х годов она влачит жалкое существование. В конце 30-х годов развёртываются репрессии против многих её иерархов, особенно тех, кто ранее сотрудничал с большевистской тайной полицией – НКВД убирает свидетелей. Обновленческие храмы в массе закрываются.
С началом Великой Отечественной войны обновленческая церковь, как и традиционная, переживает подъём. Но в 1943 году Сталин делает окончательный выбор в пользу традиционалистов. Усилиями государства в 1946 году обновленческая церковь исчезает, её уцелевшие клирики и прихожане переходят в РПЦ МП или отходят от религии.
Главной причиной краха обновленческого движения следует считать то, что оно оказалось тесно связано с большевистской охранкой и не могло дать людям духовной альтернативы установившейся над Россией диктатуре. В то время приверженность традиционному православию стала одной из форм пассивного сопротивления большевизму. Те же, кто лояльно относился к советской власти, в большинстве своём не нуждались в религии. При иных же условиях обновленчество могло иметь большой потенциал.
