Вступление Наполеона в Москву: что французские солдаты творили в захваченном городе

Пожар Москвы большинство историков склонны считать действием отступавших русских войск и властей. На этот счёт имеются многочисленные свидетельства. Но оккупационная армия тоже нанесла значительный урон древней столице России, пребывая в ней больше месяца – с 14 сентября по 23 октября 1812 года.

Грабёж

Конечно, самым массовым видом ущерба был грабёж частного имущества в покинутых домах и у немногочисленных остававшихся в Москве граждан, а также в церквах и монастырях. Москвичи, пережившие наполеоновскую оккупацию, единодушно свидетельствовали, что разные нации, составлявшие «Великую армию» завоевателя, вели себя по-разному.
«Союзники французов, – писал дореволюционный историк Александр Попов в книге «Французы в Москве в 1812 году», – особенно немцы Рейнского союза, с первого дня занятия Москвы кинулись на добычу из жажды корысти; с ними соперничали поляки, увлекаемые притом и ненавистью к русским. Французы, по свидетельству современников, вообще отличались от своих союзников умеренностью». «Жесточайшие истязатели и варвары из народов, составлявших орду Наполеонову, были баварцы и поляки», – подтверждал это наблюдение очевидец событий Алексей Оленин.
«Жалоб на природных французов было определённо меньше, – подытоживает свидетельства историк Евгений Тарле. – Старая гвардия почти вовсе не принимала участия в грабеже».
В день занятия Москвы Наполеон назначил комендантом города маршала Мортье, приказав ему расстреливать каждого, кто замечен в грабеже и мародёрстве. Но если бы пришлось буквально исполнять этот приказ, то уже очень скоро в армии Наполеона не осталось бы ни одного человека.

Кощунства

Особо выделяли современники осквернение наполеоновскими солдатами русских православных святынь. Если в момент вступления в Москву многие военачальники «Великой армии» восхищались красотой древних московских храмов, то после пожара им стало явно не до эстетических чувств. Москва лишилась многих жилых помещений, и многие и церкви и монастыри стали использоваться оккупантами для казарм и конюшен.

Впрочем, можно предполагать, что такие кощунства произошли бы в любом случае рано или поздно. Многие французские солдаты были воспитаны «Великой» революцией 1789 года в чувстве презрения к церкви. А даже если бы и не было этого воздействия революции, то для большинства воинства Наполеона, которое составляли католики разных наций, православные не были такими же христианами, и «еретическая церковь» не стоила уважения.

Успенский собор Кремля был превращён в конюшню. В храме Казанской иконы богоматери французы бросили дохлую лошадь на алтаре. В кельях Новодевичьего монастыря устроили казарму. Солдаты «Великой армии» упражнялись в стрельбе по иконам. Золотая и серебряная церковная утварь отправлялась на переплавку.

Генерал Александр Бенкендорф, возглавлявший один из партизанских отрядов, первым вошедший в Москвы после её оставления Наполеоном, вспоминал о том жутком впечатлении, которое у него оставил вид Кремля и особенно старинных соборов после пребывания там оккупантов. Росписи и иконы были изуродованы и испачканы, в алтарях и гробницах святых устроены отхожие места. Впрочем, мощи некоторых святых были заблаговременно вывезены русскими.

Вывоз культурных ценностей

Имущество государственных учреждений, которое не успели вывезти, подвергалось риску уничтожения. Так, оставшийся в Москве секретарь архива Коллегии иностранных дел описал, как французские солдаты приспособили здание архива для своих нужд, выбросив в уличную грязь немало старинных документов.

В руки завоевателей попали богатства Грановитой и Оружейной палат. Среди них было немало трофеев, добытых русскими войсками в прежних войнах. Наполеон приказал создать комиссию по учёту и вывозу культурных ценностей. Он распорядился доставить в Париж знамёна, взятые русскими у турок, и украшенную драгоценными камнями икону Богоматери. Лично для себя император отобрал литую серебряную люстру из Успенского собора.

Особенно большое внимание Наполеон придал демонтажу и эвакуации золотого креста с колокольни Ивана Великого. Он собирался установить его на Дом Инвалидов в Париже. Эта драгоценная реликвия, а также множество других «трофеев», бесследно пропали во время отступления «Великой армии». Одни считают, что они утонули на дне Березины, другие – что Наполеон целенаправленно утопил их в одном из озёр Смоленщины, и до сих пор не теряют надежды найти «клад Наполеона». Третьи и вовсе надеются, что какая-то часть этих ценностей может рано или поздно всплыть в частных коллекциях. Четвёртые же уверены, что Бонапарт пустил золото на переплавку, а бриллианты разошлись по рукам.

Минирование Москвы

Что не представлялось возможным вывезти из Москвы, Бонапарт повелел уничтожить. Он приказал маршалу Мортье установить мины под стенами и зданиями Кремля и при отступлении взорвать их.
Мортье под угрозой расстрела мобилизовал на рытьё подкопов оставшихся жителей Москвы. С 16 по 18 октября продолжалась эта работа. 19 октября армия Наполеона, нагруженная всяким барахлом, как цыганский табор, стала покидать Москву.

21 октября в Москве начались взрывы. Оставшиеся солдаты Мортье планомерно уничтожали город. Были взорваны Водозводная, Никольская, Петровская и 1-я Безымянная башни и часть стен Кремля, здание Арсенала, пристройка к колокольне Ивана Великого, церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи в Новодевичьем монастыре. От взрывов загорелся и погиб в пожаре Симонов монастырь. Обрушилась также часть стен Китай-города.

Последние французские солдаты покинули Москву 23 октября, а взрывы ещё продолжались. Только по счастливой случайности весь Кремль, собора и колокольня Ивана Великого не были превращён в руины: пошёл дождь, и проникшая в почву вода подмочила фитили.

Читайте наши статьи на Дзен