Кем были два еврея, без которых Россия вряд ли стала бы великой
История часто пишется парадными портретами государей и полководцев. Но судьба державы порой решалась в дипломатических канцеляриях и на задворках иностранных дворов, благодаря уму и ловкости людей, чьи имена сегодня почти забыты. Представляем двух таких «невидимых архитекторов» русской государственности, чья личная судьба и происхождение не помешали, а помогли совершить невозможное.
Хозя Кокос: Еврейский купец, спасший Москву от огня
Конец XV века — время, когда единая Россия могла и не родиться. Великий князь Иван III, освобождаясь от ордынского ига, столкнулся с смертельной угрозой: возможным союзом Литвы и Большой Орды. Чтобы выжить, Москве нужен был мощный союзник. Им стало Крымское ханство.
Но мало кто знает, что ключевую роль в создании этого судьбоносного союза сыграл не боярин и не воевода, а богатый купец из Кафы (Феодосии) — еврей по имени Хозя Кокос. Он стал постоянным агентом и резидентом Ивана III в Крыму. Через Кокоса шла вся секретная дипломатическая переписка с ханом Менгли-Гиреем; он снабжал Москву бесценной информацией и знал, как и с кем надо договариваться.
Иван III платил ему щедрыми «поминками» (подарками), а в своих письмах даже «кланялся» купцу и извинялся за «скупость» даров! Этот удивительный стиль общения самодержца с подданным говорит о невероятной ценности услуг Кокоса.
Запретное мясо у мусульман и иудеев: что на самом деле не так со свининой
Благодаря его посредничеству в 1474 году был заключён прочный союз с Крымом, который охранял южные рубежи Руси более 30 лет. Чем грозил враждебный Крым, показал 1571 год, когда хан Девлет-Гирей сжёг Москву. Если бы это случилось на век раньше, при Иване III, история России могла пойти иным путём. Хозя Кокос своей дипломатией уберёг молодое государство от катастрофы.
Пётр Шафиров: Заложник, который спас Петра и Империю
Сын крещёного еврейского купца, Пётр Шафиров сделал головокружительную карьеру благодаря блестящему знанию языков, став вице-канцлером и правой рукой Петра I в дипломатии. Но его звездный час наступил в 1711 году, во время катастрофического Прутского похода.
Плохо подготовленная русская армия была окружена превосходящими силами турок. Перед Петром встал призрак позорного плена, который свёл бы на нет все победы в Северной войне. Спасение предложил Шафиров.
Он вступил в переговоры с турецким визирем и сумел добиться почти чуда: русская армия уходила свободно, с оружием и знамёнами. Цена была — возврат Азова и контрибуция в 150 тысяч рублей. В залог её уплаты Шафиров добровольно отправился в Стамбул заложником. Вместе с ним поехал сын фельдмаршала Михаил Шереметев.
Два года Шафиров собирал деньги среди стамбульских единоверцев, выдавая векселя от имени русского правительства. Не будь он евреем со связями в диаспоре — собрать сумму было бы нереально, а его ждала бы казнь. В 1713 году, когда контрибуция была выплачена, он вернулся героем.
Что было бы, не окажись рядом Шафирова?
Плен Петра и разгром армии отбросили бы Россию на столетие назад, лишив Петербурга, флота и статуса империи. Рискуя головой, Пётр Шафиров сохранил не только царя, но и будущее великой державы. Его дальнейшая судьба (ссылка и возвращение) — ещё одно доказательство, что вклад истинных патриотов не всегда оценивается по достоинству при жизни.
